Свитки Мертвого моря - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Бейджент cтр.№ 67

Пожалуй, наиболее важным для нас источником являются труды Евсевия Кесарийского (IV в.), епископа Кесарии, которая в ту эпоху была римской столицей Иудеи, автора одного из самых достоверных хроник по истории ранней церкви. В соответствии с традицией того времени, Евсевий широко использует в своем труде обширные фрагменты из произведений других писателей, книги которых не сохранились. Говоря об Иакове, Евсевий цитирует Климента, епископа Александрийского (ок. 150–215 гг. н.э.). Климент Александрийский, упоминая об Иакове, называет его «праведником» или, как его часто именуют, «праведным» (т. е. цаддик по-древнееврейски). Совершенно ясно, что это – типично кум-ранский оборот, к которому восходит и уже знакомый нам титул – «Праведный Учитель», официальный титул лидера Кумранской общины. Согласно Клименту, пишет Евсевий, Иаков был сброшен с парапета Храма, а затем забит до смерти дубиной.

В своей истории Евсевий широко цитирует труды Ге-гесиппа, церковного историка II в. Известно, что книги Гегесиппа существовали еще в конце XVI – начале XVII в. Однако впоследствии они были утрачены, хотя отдельные их списки могут храниться в библиотеке Ватикана, а также в библиотеках других монастырей, в частноети – в Испании. [121] Однако на сегодняшний день все, чем мы располагаем из книг Гегесиппа, – это выдержки из его трудов, сохранившиеся у Евсевия Кесарийского.

Цитируя Гегесиппа, Евсевий подчеркивает, что праведный Иаков «был святым от рождения»:

«Он никогда не пил вина… не ел животной пищи; бритва никогда не касалась бороды его; он никогда не умащал тела своего маслом и никогда не мылся. Ему одному позволялось входить в Священное Место [святая святых в Храме]; одежды его были не из шерсти, но из льна [то есть он носил одежды, полагавшиеся священникам]. Он привык входить в Святилище один, и его часто заставали там молящимся, стоя на коленях, вымаливая прощение, так что колени его стали твердыми, как у верблюда… По причине его непревзойденной праведности его прозвали праведным и… „защитником народа“.»

В этом месте есть смысл остановиться и подчеркнуть в тексте некоторые интригующие детали. У Гегесиппа сказано, что Иаков носил льняные, то есть священнические одежды. Подобные одеяния были прерогативой тех, кто служил в Храме и принадлежал к одному из священнических семейств, по традиции составлявших своего рода «аристократию» саддукеев, которая в I в. н.э. пошла на сговор с Римом и римскими марионетками – династией Ирода. Как подметил Эйзенман, у другого церковного историка, Епифания, говорится, что Иаков носил митру – головной убор первосвященника. Кроме того, только первосвященник имел право входить в святая святых – внутреннее святилище и наиболее таинственное место в Храме, обладавшее наивысшим сакральным статусом. Но тогда возникает вопрос: что там делал Иаков? Это не вызывает ни малейшего удивления или недоумения у церковных историков, которые, по-видимому, не усматривают в его действиях ничего странного. Выходит, Иаков по рождению обладал неким законным правом носить священнические облачения и входить в святая святых? Или, как полагает Эйзенман, он выступал в роли своего рода «первосвященника-оппозиционера», то есть мятежника, который, отвергая сговор священников Храма с Римом, взял на себя те функции, которые они предали? Совершенно ясно, что официальное священство было недовольно действиями Иакова. По свидетельству Гегесиппа, «писцы и фарисеи» решили избавиться от него, чтобы народ «начал опасаться и перестал верить ему (Иакову. –Прим. перев.)». Они стали распускать слухи, что «даже праведник сбился с пути истинного», ссылаясь на цитату из Ветхого Завета, в данном случае – из Книги пророка Исайи (Ис. 3, 10), [122] чтобы оправдать свои действия. Они заявляли, что Исайя пророчествовал о смерти «праведника». Таким образом, вознамерившись убить Иакова, они всего лишь исполняли пророчество Исайи. Но, приводя эту цитату из Исайи, они следовали традиционной практике, следы которой видны и в свитках Мертвого моря, и в текстах Нового Завета. Как подчеркивает Эйзенман, подобно тому, как эта цитата была использована в качестве своего рода «ордера» на убийство Иакова, Кумранская община использовала аналогичные фрагменты из Нового Завета, где упоминалось о «праведности», при описании смерти «Праведного Учителя». Евсевий, повествуя о смерти Иакова, излагает события следующим образом:

«Они отправились и сбросили праведника. Они сказали друг другу: „Давайте побьем камнями праведного Иакова“ – и стали побивать его камнями; он упал, однако был еще жив… Когда они побивали его камнями… [один из членов другой священнической семьи] воззвал к ним: „Остановитесь! Что вы делаете…“ Тогда один из них, сукновал, взял дубину, которой он отбивал материю, и обрушил ее на голову праведника… Такова была его мученическая смерть… Сразу же после этого Веспасиан приступил к осаде [Иерусалима]».

Веспасиан, ставший в 69 г. н.э. императором, возглавлял римские войска, вторгшиеся в Иудею с целью подавления восстания, вспыхнувшего еще в 66 г. н.э. В данном случае опять-таки имеет место хронологическая взаимосвязь между смертью Иакова и восстанием в Иудее. Однако Евсевий идет еще дальше. Для него эта связь носит не просто и не только хронологический характер. Начавшаяся после этого «осада Иерусалима», пишет он, имея в виду, вероятно, вообще все восстание в Иудее, явилась прямым следствием убийства Иакова – оно произошло «ни по какой иной причине, кроме как вследствие подлого преступления, жертвой которого он [Иаков] стал».

Стремясь обосновать свое вызывающее заявление, Евсевий ссылается на Иосифа Флавия. Хотя тот фрагмент, на который он ссылается, отсутствует в сохранившихся копиях книг Иосифа, он, вне всякого сомнения, принадлежит перу Иосифа, потому что тот же самый отрывок цитирует и Ориген, один из ранних и наиболее авторитетных отцов [123] церкви. Рассказывая о восстании в Иудее, начавшемся в 66 г. н.э., и последовавшем за этим вторжением римских войск, Иосиф указывает: «Эти события явились для иудеев карой за [убийство] праведного Иакова, который приходился братом Иисусу, называемому Христом; ибо, хотя он был самым праведным из них, евреи предали его смерти».