Жизнь после жизни - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 92

— Такой, как на фотографии в вашем бумажнике? — спросила Настя.

— А вы видели это фото, да? — радостно улыбнулся Ярцев. — Правда же, Аллочка на этом снимке невозможно красивая? И такая счастливая! Это она в Англию ездила, ее подруга, бывшая сокурсница, пригласила погостить, она там замужем за англичанином. Вот Алла и поехала. Ей так понравилось за границей! Здесь, дома, я никогда не видел ее такой спокойной и счастливой, как на этой фотографии. Она даже стала поговаривать о том, что, может быть, переехать на постоянное жительство куда-нибудь в Европу.

— Ну, это дорогое удовольствие, — заметила Настя, — на это нужны большие деньги.

Вот она и подобралась к тому, что ее интересовало. Чтобы нанять киллера, ему нужно заплатить деньги. Были ли у Аллы собственные средства, которыми она могла бы распоряжаться без контроля со стороны мужа? Или она незадолго до убийства Павловой попросила у Романа денег на какие-нибудь крупные расходы? Или Роман сам дал ей эти деньги, прекрасно зная, для чего они предназначены?

— Да деньги-то у Аллы были, — махнул рукой Ярцев. — Она получила наследство от своего дяди — крупного банкира из Красноярска, дядюшка ей приличную сумму отписал, он Аллочку очень любил. Это были ее личные деньги, она их в семейный бюджет не вкладывала, положила на депозит и даже проценты не снимала.

Ну, этого-то ты, положим, знать не можешь, раз деньги были личной собственностью Аллы, то она могла делать с ними все, что угодно. Мало ли что она тебе напела…

— Много денег-то было? — как можно равнодушнее спросила Настя, пытаясь сделать вид, что этот вопрос интересует ее в самую последнюю очередь.

— Не знаю, — ответил Ярцев, — Алла точную сумму не называла, но говорила, что больше восьмисот тысяч евро. Она все мечтала, как мы удочерим Полинку и девочка будет учиться за границей в самых лучших школах, колледжах и университетах. Скорее всего, в Англии, очень уж там Аллочке понравилось…

Последние реплики Ярцева доходили до Насти с трудом. Она внезапно поняла, что именно так сильно беспокоило ее все последние дни.

Но этого просто не может быть. Так не бывает. Потому что если это правда, то это ужасно. А может быть, она опять ошибается?

* * *

Нетерпение сжигало ее, она даже не остановилась у магазина, чтобы, как обычно, купить себе и Подружке «нормальной» еды. Влетела в свой номер, на ходу сбрасывая куртку, включила компьютер, вошла в Интернет, набрала в поисковике слово «Стоунхендж» и впилась глазами в появившиеся на экране фотографии. Вот что ныло в ее голове, как натертая мозоль: камень, на фоне которого был снят Дмитрий Федулов. Камень, состоящий как будто из двух частей и похожий на латинскую букву V, в которой одна сторона длиннее, вторая — короче. Такого камня Настя никогда и нигде не видела, но вот сама фактура этого камня что-то ей напоминала, и только когда Ярцев дважды упомянул про Англию, она вспомнила. Стоунхендж. Каменный круг в Солсберийской долине. Настя сама там не была, но читала про него и видела множество фотографий. Она не припоминала никакого V-образного камня, но…

Она листала фотографии на сайте. Каменный круг был снят с разных ракурсов, и наконец Настя нашла то, что искала. Вот они, два камня, стоящие рядом на относительно небольшом расстоянии друг от друга, один строго вертикальный, другой наклонен приблизительно градусов на 60 к земле. И если снимать вот с этой точки, то получится, что оба они имеют общее основание и выглядят как единый монолит. Настя просмотрела все снимки и убедилась в том, что вполне возможно, не нарушая правил и не заходя за загородку, снять эти два камня так, что весь каменный круг останется за кадром и возникнет впечатление странной каменной фигуры, одиноко стоящей посреди огромного зеленого поля, вдалеке окаймленного деревьями. Значит, ты, Митенька Федулов, ездил в Англию, а своей семье наврал, что отправился на рыбалку на Байкал. Нехорошо, некрасиво. Зачем же ты наврал? Ну ясен пень, ты же с Аллой ездил, которая тоже мужу правду не сказала. Стало быть, вы были любовниками? Ай-яй-яй, Митя.

Настя позвонила Вторушину. Она привыкла все проверять до конца.

— Илья, вы, как я поняла, большой любитель путешествий. Вы, случайно, в Англии не были?

— Был, конечно, бабуля всю жизнь мечтала посмотреть на Тауэр и погулять по набережной Темзы. А что?

— А в Стоунхендж вы ее не возили?

— Возил, это обязательно. Как же можно съездить в Англию и не посмотреть знаменитый каменный круг. А почему вы спрашиваете?

Но объяснять не хотелось. Не было времени.

— Илья, вы не могли бы принести мне фотографии из Стоунхенджа?

— Мог бы, если вы объясните мне, что происходит, — сердито ответил он. — Не нужно делать из нас с Димкой мальчиков на побегушках, которые что прикажут — то и выполняют, а знать им ничего не положено.

Настя смутилась. Ну вот, опять она ведет себя как на службе. А ведь здесь у нее нет подчиненных, она не имеет права отдавать приказы, а выполнять ее просьбы тоже никто не обязан.

— Простите, Илья. Я нашла в вещах Ярцева фотографию Аллы, Ярцев утверждает, что снимок сделан в Англии, в Стоунхендже, а я засомневалась и хочу проверить, — солгала она.

Но не говорить же Вторушину, что она подозревает его коллегу. Кто знает, как он к этому отнесется? Особой любви между оперативниками она не заметила, но ведь никогда не знаешь, как человек себя поведет.

— Так бы сразу и сказали, — проворчал капитан. — Снимки есть у меня на флэшке, я завтра принесу.

— Сегодня, — попросила Настя.

— Но она у меня дома. Вы что, хотите, чтобы я все бросил и кинулся домой за флэшкой?

Само собой, именно этого она и хотела. Но это уже переходило все границы приличия.

— Илья, я готова подождать до вечера, когда вы освободитесь. Но я хочу посмотреть фотографии обязательно сегодня.

Настя понимала, что нельзя терять ни минуты. Она слишком близко подобралась к Федулову, и если он пока не выказывает признаков беспокойства, то это вовсе не означает, что он этого самого беспокойства не испытывает. Он может спохватиться в любой момент, как только Ярцев расскажет ему в деталях про разговор с Настей. А уж если Илья передаст ему Настану просьбу принести фотографии Стоунхенджа, то вообще пиши пропало. Загнанный в угол, Дмитрий Федулов может оказаться способным на все, что угодно.

— И еще одна просьба, возможно, несколько необычная, — продолжала она. — Не говорите, пожалуйста, Дмитрию о моей просьбе.

— Почему?

— Я вас прошу. Пожалуйста. Так надо. Просто поверьте мне, — твердо сказала Настя.

— Хорошо, — недоуменно протянул Вторушин. — Не понимаю, в какие игры вы играете. Мне это не нравится.

— Мне тоже, — вздохнула Настя. — Давайте так: вы мне вечером даете флэшку, я при вас ее смотрю, и если я права, то я сразу же вам все расскажу. Идет?