Юдоль - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Малицкий cтр.№ 73

— Сколько я уже здесь? — спросил Кай, поймав ее за ладонь.

— Третий день, — прошептала девчонка, готовясь снова исторгнуть потоки слез. — Третий день уже как. В полдень тебя сюда принесли, начальник стражи приказал бегом тебя тащить, я думала, растрясут. Домик Перы-то у самой воды, над портом. Тут целая улица в скале выдолблена. Потом она тебя пользовала разными снадобьями до утра, и еще два дня прошли. Что ж получается? Три ночи ты здесь, а день с полудня уже четвертый пойдет. Да ты не волнуйся, Наххан для нас расстарался. Договорился, за свои монеты договорился, ждет нас в порту кораблик хурнайский. Ждет и еще подождет. Тебя ж тут все спасителем числят. Вспомнили и твои прошлые подвиги. А кораблик идет на Хурнай через Ак. Так что, если что, мы и без лошадей обойдемся. А Пера скоро придет. Она за водой пошла. Я сама хотела пойти, а она сказала, что ты должен в себя прийти, нечего больного старушечьей рожей пугать.

— Ничего, — прошептал Кай. — Я пуганый.

— Ой ли? — раздался от низкой двери скрипучий голос.

Все в том же колпаке, перехваченном сверху платком, и в том же жилете в комнатушку вошла старуха. Она поставила на стол ведро, сбросила с плеч жилет, стянула платок, колпак, показав короткие седые волосы, подстриженные, как их стригут мугаи в Гиблых землях, — кромкой вдоль уха прямо без виска ко лбу и ко второму уху так же, нигде не оставляя длиннее, чем на палец, ровно настолько, чтобы ухватить. Только сзади хоть и обрезано, но чуть длиннее, как загривок у гиенской лошади. Не по моде, а по удобству. Каждый стрижет себя сам, глядя в мутное медное или, если повезет, стеклянное зеркальце. У мугаев считалось плохой приметой, если кто-то другой стрижет тебя. И главное, волосы сжечь, все без остатка.

Все это мгновенно промелькнуло в голове Кая, как и то, что никакая Пера не старуха, потому как слишком крепка для старухи, да и не Пера она. Он тут же вспомнил тот самый сон и представил Сурну — если кто-то и был ее пеплом, то только Пера.

— Узнал? — спросила она с ухмылкой.

— Да, — кивнул Кай. — Видел тебя во сне. Ты сидела на одном из престолов. Между Агнисом и Неку. У тебя тогда тоже были короткие волосы. Но не седые, а желтые. И одежда твоя была желтого цвета. Руно на плечах так уж точно.

— Тебе снятся ужасные сны, — помрачнела Пера, зачерпнула воды из ведра и протянула охотнику. — Я и то уже давно их не вижу. Выпей. Хотя все равно не напьешься… Лежи, лежи. Куда ты без портов-то. Твоя подружка ходила за тобой, как за младенцем. Похоже, это ей не впервой? Ты бы не баловала его, девка. А то ведь понравится ему вот так, чтобы на мягком да недвижно. В рот кладут, из-под седалища вынимают да водичкой ополаскивают. Что еще надо? Или ты не такой, зеленоглазый? Ты бы, Каттими, не себя амулетами да татуировками оплетала до непрогляда, а парня своего. А то ведь не все на тебя охотиться будут, и до него однажды доберутся.

— Ага, — пискнула девчонка.

— Непременно, — пробурчал Кай, пытаясь согнать со щек краску стыда.

— Чего хотел-то? — вдруг наполнила взгляд презрением старуха.

— Кикла сказала, что я должен увидеть тебя, — медленно сел и, стараясь придавить ладонью боль в груди, выдохнул Кай. — Сказала, что я должен увидеть каждого из двенадцати, но с тобой поговорить следует обязательно. Вопрос у меня есть к тебе.

— Что она говорила обо мне? — спросила Пера.

— Сказала, что ты упрямица. Что не можешь забыть своего могущества. Пытаешься собрать силу.

— Уже не пытаюсь, — медленно проговорила Пера. — Теперь я все больше думаю. Как тот взломщик, который сломал уже сотню отмычек и только после этого задумался, с чего это он взял, что отверстие в глухой стене — замочная скважина? А ты, значит, порученец по замочным скважинам?

— С чего ты взяла? — удивился Кай.

— На мать свою очень похож, — процедила Пера. — Почти одно лицо. Глаза отца, тут уж без сомнений, хотя и вижу, что научился уже менять их цвет, но лицо матери. Значит, она смогла пошатнуть купол. А я-то думаю, что же это Пагуба затянулась на этот раз… И многих ты уже увидел?

— Увидел кое-кого, — ответил Кай. — Но те, кого увидел в последние месяцы, мертвы. Кессар, Паттар, Агнис, Кикла.

— Бывает, — пробормотала Пера, погруженная, казалось, в собственные мысли. — Иногда полезно обрывать здешнюю юдоль. Потому как на самом деле мука не там, мука здесь. И пытка не там, пытка здесь. Каждый день, каждый час, каждую секунду.

Она подняла взгляд на Кая. Глаза ее были мутны.

— Интересно, что она затеяла на этот раз? Ее, похоже, защемило сильнее прочих. Которую тысячу лет не может успокоиться. Заточили мышку в глиняный шар, и вот она катит его и катит, надеется ударить о камень и выбраться, и невдомек ей, что во все стороны от ее шара долгие лиги мягкого песка…

— Ты говоришь о моей матери? — нахмурился Кай.

— Спрашивай, — прошептала Пера. — Скажу на этот раз кое-что.

— Каттими! — позвал Кай и тут же схватил поданные девчонкой два платка. — Вот. Смотри. На этом платке кровь того, кто убил Паттара. На этом кровь того, кто убил Агниса. Кто они?

— Кто-то из нас, — безучастно проговорила Пера, протянула руку и взяла платки. — Хотя зачем спрашивать, если можешь ответить и сам?

Она бросила на угли один платок, дождалась, когда он вспыхнет, показала рассыпавшиеся по углям каменные крошки, которые тут же обратились в пыль. Затем бросила другой платок, кивнула серому дыму и зашипевшим от капель воды углям.

— Так трудно? — растянула губы в усмешке, укоризненно покачала головой. — По следам их узнаем их. Паттара убил Паркуи. Агниса убил Неку.

— Значит, они были вместе? — поразился Кай.

— Они никогда не будут вместе, даже если слипнутся друг с другом, как изюминки в суконном мешке, — ответила Пера. — Помни главное: уповай на случай, но не верь случаю. Все движется согласно чьей-то воле.

— Есть ли воля у ветра? — усомнился Кай, кивнув в окно. — А между тем волны движутся от его усилий. И деревья гнутся по его воле.

— Это не ко мне, — покачала головой Пера. — Хотя я встречала тех, кто верил, будто даже лесная былинка тянется к солнцу согласно повелению лесного духа. Но если есть те, кто способен сохранять миры и уничтожать их, значит, и воля продолжающего дуть ветра часть их воли. Еще спрашивай. Я не собираюсь повторять судьбу глупого Агниса, хитрого Паркуи, мягкого Паттара и еще более мягкой Киклы, хотя бывали времена, когда каждый из нас мог позавидовать ее твердости. Я вытащила три дня назад тебя с другой стороны, в силу собственной глупости ты упорно пытаешься забраться на обеденный стол к собственной смерти, но это не значит, что я буду говорить с тобой вечно. Я опустила тебя в сон на три дня. Ты все еще слаб, но у тебя достаточно сил, чтобы покинуть мой дом. Через два часа уйдет твой корабль. У тебя еще час. Спрашивай, я отвечаю только ради твоего отца, который один неповинен в том, что случилось со всеми нами. Хотя именно он… А после этого забудь обо мне, думаю, до следующей нашей встречи ты не доживешь. И не замахивайся на большое, спрашивай о мелком. В нем кроется тайна всего.