Горячие ветры Севера. Книга 1. Рассветный шквал - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Русанов cтр.№ 83

Делать нечего, я тоже присел. Присел и задумался. С чего же начинать расспросы?

— Не трудись. — Болг опять от души веселился. — Я понимаю, как трудно подобрать правильный вопрос. Меткий и всеобъемлющий. Верно?

Я кивнул. Эка, он рассуждает. Словно две академии закончил.

— Тогда просто послушай. Когда мы встретились с Гланом, он задал мне достаточное число вопросов. Думаю, вас интересует одно и то же.

Кого-кого он встретил? Глана? Это он Сотника так назвал?

— Болг подобрал меня обмороженного, потерявшего много крови… Почти мертвеца, — встрял в разговор

Сотник или, как там, Глан? Ну да, все сходится. Имя вполне пригорянское. Один брат — Эван, другой — Глан. — Выхаживал до лета в своей пещере.

— Как видишь, не все в искусстве целительства мне удалось. Не мудрено, ведь я не лекарь. Когда-то, давным-давно, я изучал движение небесных светил.

— Зато теперь у нас на двоих два глаза. Поровну. — Палец Сотника приблизился к опухшему веку, но, несмотря на напускную браваду, не прикоснулся. Это подсказало мне, что болячка причиняет немалое страдание.

— Что с глазом-то? — Я никогда не переоценивал своих знаний и умений, но попытка — не пытка. — Может, чем помогу.

— А, пустое, — отмахнулся больной.

— Боюсь, зрения уже не спасти. — В голосе тролля пробилась нотка грусти. — Если захочешь, мы можем побороться за него вместе. Позже.

Захочу ли я? Конечно, захочу. Слишком многим я обязан Сотнику (и прежде всего, разбуженным чувством собственного достоинства), чтобы запросто отступиться.

— Вот и хорошо, — снова прочитал мое согласие то ли по глазам, то ли в голове Болг. — Тогда я продолжу мой рассказ. Мы, народ фир-болг, обитали на этой земле с начала времен. Усердное изучение окружающего мира дало нам возможность жить в полной гармонии с живой и неживой природой. Я не употребляю непонятных тебе слов, Молчун?

— Я учился в Храмовой Школе. — Достаточно ли я замаскировал обиду в голосе, чтобы умник одноглазый ничего не почуял?

— Не обижайся. — Ага, как же, спрячешь от него что-нибудь. — Согласись, в этих краях образованный люд — редкость.

— Ничего. Продолжай.

— Продолжаю. Большинство нашего народа составляли ученые. Чуть меньше — жрецы. Мы жили уединенными общинами и, увлеченные изучением природы, редко вступали в контакт даже друг с другом. Так было долго. Очень долго. Пока на закатном побережье не высадилась горстка беженцев, спасшихся с далеких северных островов. Их родину уничтожило пламя земных недр. Это был народ, известный вам под именем сидов.

Не может быть. Перворожденные? Сиды? И вдруг жалкие беженцы!

— Но ведь… — невольно вырвалось у меня.

— Я понимаю твои чувства. Ныне все считают сидов перворожденными. Первыми и единственно законными хозяевами мира. Не так ли?

— Ну, уж не все…

Действительно, сколько людей готовы грызть глотки перворожденных зубами, рвать их голыми руками, только не допустить главенства высокомерных остроухих. Может быть, лет пятьсот назад они и были властителями всего сущего. Но с тех пор многое изменилось. Люди кое-чему выучились. У тех же сидов, к слову сказать. Но пошло ли это учителям на пользу?

— Верно, я сильно отстал от новостей нашего мира. — Тролль вздохнул. — Мне плохо знакомы события последней войны. Ведь долгие годы между сидами и людьми царил мир. Не так ли?

— Да. Люди грызли глотки исключительно друг другу, — мрачно заметил Сотник.

— Что поделать! — Снова глубокий, трагический вздох. — Молодая раса. Смертная раса. Каждый хочет всех земных благ сразу и помногу. Но не об этом сейчас речь. Сиды высадились на побережье обширного залива на закате. Позднее его назвали Берегом Надежды. Дохьес Траа — по-сидски.

— Мы называем их язык старшей речью, — совсем невпопад брякнул я.

— Старшей? Быть может. Уж всяко их речь старше людской.

— Но не вашей?

— Моей речи больше нет. — Сожаления в голосе Болга было куда больше, чем когда он говорил о погибших сородичах. — Я остался один — с кем говорить? Без употребления речь умирает.

— А книги? Свитки, списки?..

— Похоже, ты и вправду учился в школе при одном из храмов, — грустно пропел великан. — У нас не было письменности. Зачем заносить сведения на… На что вы там заносите? Пергамент, таблички… Зачем записывать знания, если смерть не властна над тобой, потомкам можно все передать и устно? А с собратьями, даже самыми дальними, связаться при помощи мысленной речи?

— Пожалуй, ты прав. Но просто я привык судить о развитости расы по наличию книг — преданий, летописей, учебников. Письменность и культура неразделимы…

Тролль кивнул:

— Можно и так судить о расе. Но есть еще черты, которыми пренебречь никак нельзя.

— Болг имеет в виду войны, убийства ближних, бессмысленную жестокость, — снова встрял Сотник. — Не удивляйся, Молчун, в свое время мы много спорили с ним по этому поводу.

— Я не спорю. И не удивляюсь.

Что спорить без толку, когда и так ясно — и люди, и перворожденные по количеству привнесенного в мир страдания переплюнули всех хищников и прочих чудовищ вместе взятых.

— Очень хорошо, — продолжал Болг. — Вернемся же к событиям тысячелетней давности… Мы не лезли в жизнь начавших обустраиваться в северных горах и кое-где на юге, за Ауд Мором, пришельцев. Просто наблюдали, восприняв их по всегдашнему обыкновению как некую часть живой природы. Кто знал, к каким последствиям приведет наша беспечность? Сиды обнаружили нас сами. И, по своему обыкновению, вывод сделали однозначный. До меня доходили какие-то отголоски слухов о попытке Эохо Бекха и Утехайра Семь Звезд навязать нашим старейшинам нечто вроде договора вассальной зависимости. С выплатой дани и прочими унижениями. Это показалось просто смешным. Ну как, скажи на милость, должны были мы, постигшие величайшие тайны бытия, воспринимать предложение подчиниться от маленького, пусть гордого, но лишенного корней и привычной почвы под ногами народца? Приведу простой пример. Как бы твой император, правящий в Соль-Эльрине, ответил бы на подобное заявление от совета волчьих стай пойм Ауд Мора и Аен Махи?

Как бы ответил? Представляю… Уже через месяц волки стали бы не менее редки, чем стрыгаи. Через полгода цена на волчью шкуру подскочила бы до баснословных величин. А через десяток-другой лет серые неутомимые хищники остались бы лишь в легендах и сказках. Да и то не всяк поверил бы в подобную выдумку. Волк, говоришь? Что-нибудь интереснее придумай — тоже мне, фантазер…

— Ты правильно догадался, — вел дальше свой рассказ тролль. — От людей и от сидов другого ожидать трудно. Мы показались бы тебе совсем глупыми и странными… Мы предложили сидам жить в мире. И даже готовы были учить их филидов всему, что сами постигли.