Экспертиза любви - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Степановская cтр.№ 11

На конечной площадке троллейбус сделал эффектный разворот и остановился напротив идущей в глубь рощи аллеи. В ее конце виднелось красное высокое здание Бюро с четырехугольной башенкой посередине крыши.

— Ну прямо английский замок! — восхитилась Лена, будто увидела здание впервые. На фоне красного кирпича белым выделялись высокие узкие оконные рамы с частыми переплетами. Точь-в-точь — Чэлси. После окончания института она вместе с родителями путешествовала по туристической путевке «Лондон — Париж». Это была их последняя совместная поездка.

Лена вышла из троллейбуса и по пустой аллее пошла вперед. Входная дверь была металлическая, с глазком, с массивной дверной ручкой и колоколом с кисточкой на манер хвоста ослика Иа. Под металлическим козырьком над входной дверью игриво болтались два цветочных кашпо со свисающими сиреневыми петуниями. Нет, не замок, доходный английский дом — оценила Лена здание вблизи.

Дверь оказалась заперта. Лена дернула звонок, раздался гулкий удар колокола. Корабельный, что ли? — съехидничала она, не подозревая, что совсем недалека от истины. Это Вячеслав Дмитрич, служивший в свое время на флоте, пожертвовал Бюро трофейный колокол. И если бы Лена взглянула внимательнее, то увидела бы полузатертую надпись «Essen» сзади по ободку.

Никто не откликнулся, и Лена обернулась, чтобы оглядеться. Заасфальтированная площадка для машин перед подъездом еще была пуста. По обе стороны от крыльца друг против друга стояли простые деревянные скамьи, тоже пустые. Возле них в двух автобусных шинах, наполненных сухой землей, пылились ярко-красные герани.

Неужели я так рано приехала? Лена посмотрела на часы. Половина девятого. Судя по распорядку работы, вывешенному для ознакомления рядом с дверью, жизнь в Бюро начиналась с девяти. Лена на всякий случай решила еще раз дернуть хвост колокола. И к ее удивлению, по ту сторону двери послышалось металлическое лязганье ключа, потом возникла пауза (Лена поняла, что ее разглядывают в глазок), и дверь приоткрылась. Низенькая, очень толстая женщина с отвратительно расплывшимся лицом и мутными глазками обшарила Лену взглядом с ног до головы и хрипло спросила:

— Чего тебе?

Лена молчала. Комок смешанных и отнюдь не добрых чувств поднялся откуда-то из живота и подступил к грудине.

Женщина вытерла о несвежий байковый халат, надетый поверх форменного белого, короткую пятерню и двумя пальцами отерла рот.

— Оглохла, что ли? Если за трупом, так вон читай объявление. Выдача трупов после двенадцати.

Конечно, за трупом. В нарядном синем платье, отглаженном с вечера (привет институтскому выпускному, с тех пор ни разу не надевала), в лакированных лодочках на высоких каблуках. Только в таких нарядах за трупами и приходят.

— Я на кафедру судебной медицины.

— Еще чего! — Жаба в халате нисколько не смутилась. — Никого там сейчас нет.

— Почему же никого? — Лена говорила спокойно, но комок в ее груди разрастался. — Вот я пришла. На работу. Я новый преподаватель. И вам не нужно мне хамить.

— Да все равно не пущу! — Жаба уже внимательнее оглядела Лену с головы до ног. — Вот Петр Сергеич придет, с ним и иди. А пока вон жди на скамейке. Я тебя знать не знаю, кто ты такая! Еще хотят, чтобы всех тут пускали, кого ни попадя… Ходят тут разные б… — И с последними словами жаба громко захлопнула дверь.

Лена оторопела от такого приема. Конечно, она не думала, что ей навстречу выйдет английский дворецкий в смокинге, но все-таки… Однако делать было нечего. Не будешь же драться? Тетка, наверное, просто сумасшедшая. Ничего не остается, придется ждать. Лена подошла к скамейке и огляделась. Солнце уже совершенно взошло, и утренняя прохлада стала меняться в сторону жаркого августовского дня. Но Лена зябко передернула плечами — зачем она только вырядилась? Она вздохнула и осторожно провела рукой поверх платья по левому боку. Там, как раз на талии с той стороны, где в ткань была вшита молния, у Лены росла родинка — довольно крупная, круглая и очень темная. Вот эту родинку она сегодня второпях и прищемила замком, когда одевалась. Теперь родинка не то чтобы болела, но как-то противно давала о себе знать.

Лена поморщилась и отошла от здания подальше. Вот ведь как получилось: и в принципе-то ехать на эту работу особенно не хотела, но вышла из дому пораньше, чтобы не опоздать, а в результате ждет теперь, как бедная родственница. Чтобы окончательно не замерзнуть, Лена решила пройтись. Вот уж чего она не могла себе позволить, так это стоять у крыльца. «Пусти-и-те на работу! Пусти-и-и-те на работу!» Еще не исключено, что эта отвратительная женщина будет подглядывать за ней в глазок.

Лена решительно закинула сумочку на плечо и зашагала по асфальтовой дорожке.

Роща, что когда-то дала название местности, сохранилась теперь только частями. Вдоль аллеи, по которой шла Лена от остановки к зданию, были посажены ровные елочки. Лена их помнила еще совсем крошками. Теперь елочки подросли и образовали вполне приличную зеленую веселенькую изгородь, а за ними уже росли сирень и чубушник. Лена не заметила, как дошла почти до конца. На конечной остановке по-прежнему никого не было. И площадка троллейбусного круга была пуста. Очередной троллейбус уже уехал обратно в город, а новый еще не приходил. Роща расстилалась в низине, дорога в город шла вверх. Здесь на последнем участке маршрута не было ни домов, ни учреждений. Только зеленый массив с Лениной стороны, а с противоположной — какой-то невнятный пустырь, поросший сорняками по пояс. Лена повела головой — из-за взгорка вдруг показался троллейбус, и у Лены внезапно защемило сердце. Такой вдруг она себе показалась несчастной — одинокая, замерзшая, в нелепом с утра элегантном платье стоит и ждет неизвестно чего.

Она взглянула на часы. До чего же медленно тянется время! Еще только без десяти девять. Лена отошла подальше, чтобы не выглядело так, будто она кого-то встречает. Отвернулась. Троллейбус — ярко-сиреневый — неспешно катил со взгорка по серому асфальту вниз, к конечной остановке. Интересно, если на нем приедет Рябинкин, она его узнает? Но подходить к кому-либо на улице просто глупо. Она должна снова идти к Бюро. Лена задумалась. Петр Сергеевич Рябинкин. Какая-то комичная фамилия. То ли дело у нее — Крылова! В школе даже и кличку-то никто ей не придумал. Крылова — и все. И всегда она была как-то особняком. Ни с кем особенно не стремилась дружить. Самая умная девочка в классе. Отличница. И на курсе, между прочим, тоже.

Троллейбус подошел. Из раскрывшихся троллейбусных дверей посыпались пассажиры. Сплошь женщины, ни одного мужика. Маленькие, высокие, толстенькие, худые, молодые и старые, все сразу группой пошли, переговариваясь, навстречу Лене по аллейке в направлении здания Бюро. Последней показалась русоволосая статная матрона с большой матерчатой сумкой, набитой доверху крупными яблоками. Она, тяжело переваливаясь, пошла в одиночестве после всех. Эту женщину Лена внезапно узнала. Это была старшая лаборантка кафедры судебной медицины. Еще когда Лена училась, а скорее всего и за много лет до ее поступления в институт, Людмила Васильевна была бессменной хозяйкой кафедрального шкафа с химическими реактивами, предметными стеклами, ватками, марлечками, чашками Петри, ножницами, методичками и всего остального разнообразного хозяйства, которое выдается студентам на практических занятиях.