Потому что люблю - читать онлайн книгу. Автор: Кэролайн Линден cтр.№ 27

– Ну надо же! – прошептала леди Кортни, оглядываясь в холле. – Давно я здесь не была. – На мгновение выражение ее лица стало грустным. – Твой брат Дуглас здоров? Я помню, как он съезжал по этим перилам, сидя на атласе, принесенном из классной комнаты. Он был страшно горд собой, а твою мать это чуть не убило.

Джоан сдержала смех.

– С ним все в порядке. Отец послал его в Норфолк следить за работами в Эшвуд-Хаусе. Там было наводнение, теперь нужно все восстанавливать и… В общем, папа почему-то решил, что Дуглас должен туда поехать.

Лицо ее тети снова озарила улыбка, на этот раз более слабая.

– Ах да, я помню, что мой отец поступил примерно так же с моим братом. Что ж, надеюсь, Дугласу это пойдет на пользу, как пошло на пользу твоему отцу.

– Тетя Кортни, что вы имеете в виду?

Леди Кортни подмигнула Джоан.

– Там он познакомился с твоей матерью. Но хватит воспоминаний. Давай-ка, расскажи, как ты поживаешь. Я думаю, мы отлично поладим, а ты как думаешь? И пожалуйста, зови меня Эванджелиной. «Тетя Кортни» звучит так, будто я чудаковатая старуха, и чудаковатая не в приятном смысле слова. Надеюсь, ты не против, мне совершенно необходимо посетить моего портного. За весь прошлый год я ни разу не приезжала в Лондон, не могу же я расхаживать по городу в платьях двухлетней давности.

Джоан встрепенулась, прогоняя отвлекающую мысль о первой встрече ее родителей.

– О нет, я нисколько не возражаю! – воскликнула она. – Но… – Она снова с завистью посмотрела на платье Эванджелины. – У какой портнихи вы шьете платья? Я не узнаю эту работу.

– Тс-с! – прошептала Эванджелина, и ее глаза засветились озорной улыбкой. – Не рассказывай об этом своей матери. У меня не портниха, а портной. Он итальянец, и у него великолепное чутье на цвет и фактуру. Он шьет мне платья, которые подходят лично мне, а не последней моде. Тебе нравится вот это? – Она показала на свое платье.

Оно было великолепно – и в нем было все, что мать никогда не позволила бы ей носить. Джоан вдруг больше всего на свете захотелось иметь платье вроде этого. Она кивнула.

– Да, очень нравится.

– Тогда мы велим Федерико сшить платье и для тебя тоже.

Эванджелина посмотрела на платье Джоан и, казалось, впервые по-настоящему его увидела. Ее глаза расширились, и Джоан могла догадаться почему. Желтое утреннее платье пестрело бантами из голубой ленты на оборке и на лифе. По сравнению с аристократической простотой платья Эванджелины оно выглядело девчачьим и вычурным, несмотря на то что было скопировано из последнего номера «Ля бель ассамбле».

– Или, может быть, у тебя есть собственный стиль? – вежливо сказала Эванджелина.

Джоан опустила взгляд на собственное платье. Миленькое, неяркое, оно идеально подходило бы для миниатюрной девицы шестнадцати лет. Но для высокой упитанной особы двадцати четырех лет от роду…

– Этот фасон выбрала мама, – призналась Джоан. – Он очень модный.

– Платье интересное, – быстро сказала Эванджелина. – Только мне кажется, что бледно-желтый – не самый подходящий для тебя цвет.

– А как насчет золотистого?

Эти слова вырвались у Джоан сами собой, она выпалила их необдуманно и, услышав собственный голос, невольно поморщилась.

– Цвет золота тебе, безусловно, подойдет! – воскликнула Эванджелина. – Да, действительно, при твоих глазах и волосах этот цвет будет смотреться очень выигрышно. Я уверена, Федерико сумеет что-нибудь сотворить. Может быть, юбку сделать лиловой, а сверху пустить слой золотистого крепа, и лиф сделать тоже золотистый? А еще – он никогда этого не предложит, но, я думаю, это будет великолепно – бусинки из гагата! Они выглядят просто потрясающе, и их больше никто не носит.

Джоан заморгала, мысль показалась ей странной: стремиться носить то, что никто другой не носит? Разве это не противоположность моде? Но тут она посмотрела на ослепительное платье Эванджелины. Чтобы носить такой цвет, нужно быть очень смелой и уверенной в себе, даже притом, что покрой ей очень идет. Она неуверенно сказала:

– Или, может быть, голубое. Голубой цвет мне тоже нравится.

– Превосходно! – Эванджелина просияла. – Мы закажем тебе платье, как только сможем. О, Смайт!

Дворецкий подошел уже некоторое время назад и молча ждал. Когда Эванджелина повернулась к нему и издала этот радостный возглас, на обычно строгом лице дворецкого неожиданно появилась улыбка.

– Как приятно снова тебя видеть, Смайт.

Дворецкий поклонился:

– С возвращением, миледи.

Эванджелина повернулась к Джоан:

– Я помню Смайта, когда он был еще новеньким лакеем. Однажды он спас меня от ужасной взбучки тем, что впустил меня в дом через окно буфетной. Я удрала посмотреть, как два лакея бегают наперегонки. Это было на той стороне Темзы, около Воксхолла, и я добиралась обратно до дома целую вечность. Мне было запрещено туда ходить, но, бог ты мой, это было нечто потрясающее. Господи, отец чуть ли не волосы на себе рвал, пытаясь понять, как я ухитрилась попасть обратно в дом. Я очень рада, что ты все еще здесь, – сказала она дворецкому с искренней теплотой.

– Я тоже, миледи. Мисс Беннет, я подал чай в гостиную.

– О, я бы тоже не отказалась от чая. Я носилась в панике с той минуты, как получила записку от твоего отца. – Эванджелина снова взяла Джоан под руку. – Ты должна рассказать мне обо всем, что тебе нравится в городе.

Джоан смогла только кивком поблагодарить дворецкого, и тетя потянула ее в гостиную. Мир перевернулся с ног на голову. Дуглас, самый безответственный повеса во всей Британии, отправлен присматривать за ремонтом охотничьего поместья отца. Эванджелина, которая, по всем признакам, в самом деле такая необузданная, как опасалась леди Беннет, прислана к Джоан в качестве дуэньи. Смайт, который, сколько Джоан его помнит, всегда был чопорным и официальным, как епископ, оказывается, когда-то помогал Эванджелине проскользнуть в дом через окно буфетной, чтобы избежать родительского гнева!

У Джоан возникло сильное предчувствие, что следующие несколько недель окажутся более необычными, чем она может себе представить.

– Берк! Вот ты где. Я хочу попросить тебя об одном одолжении.

Тристан настороженно остановился наверху лестницы. После перепалки с Беннетом в боксерском клубе он его почти не видел, причем избегал его сам. Проводить большую часть дня вне дома было не так уж трудно, но избегать любимых мест Беннета по вечерам оказалось гораздо сложнее. К тому, что Беннет может велеть ему выметаться из дома, он уже мысленно приготовился – невелика беда, но потерять друга из-за какого-то дурацкого вальса ему бы очень не хотелось. Оно того не стоило, ему было приятно танцевать, но не настолько. А то, что произошло после вальса, – об этом лучше вовсе не задумываться.