Тень королевы, или Слеза богини - читать онлайн книгу. Автор: Карина Тихонова cтр.№ 77

— Хочешь, расскажу, как я в первый раз попал на оперу?

— Хочу, — тихо ответила я.

Я на оперном спектакле не была ни разу в жизни. Стыдно, конечно.

— Родители привезли меня в Москву. Мне тогда было лет восемь, не больше…

Слава замолчал, что-то сосредоточенно высчитал в уме и кивнул.

— Ну, да! Восемь лет. Семьдесят шестой год.

— Я еще не родилась, — тихонько вставила я.

Слава посмотрел на меня и засмеялся.

— Прости, перебила.

— Ничего. Ты, значит, не застала настоящую московскую зиму. Боже мой, какая была зима! Не то, что нынешняя слякоть…

Слава с хрустом потянулся.

— Мороз — градусов двадцать. Днем. А вечером — все тридцать. И при этом ясное голубое небо, ослепительное солнце и чистый резкий воздух. И везде пахнет апельсинами. Почему-то их продавали возле каждого метро. Здоровенные такие оранжевые шары с толстой легко снимающейся коркой. И очень сладкие. Кажется, они стоили два рубля.

— Штука? — спросила я.

— Килограмм, детка, — ответил приятель очень снисходительно. — Килограмм.

— Дешево! — оценила я.

— Не очень, если учесть, что средняя зарплата равнялась ста рублям, а пенсия — шестидесяти. Особенно не разгуляешься. Но очереди за апельсинами все равно стояли. И воздух был пропитан этим едко-сладким запахом. От него сразу начинала выделяться слюна.

Он тихо засмеялся.

— Знаешь, что я больше всего любил есть на завтрак?

— Что?

— Сливки с хлебными палочками. В магазине продавались сливки десятипроцентные. Для самоубийц…

— Почему это? — не поняла я.

— Жирные очень! Но я их обожал. А палочки продавались в длинных хрустящих пакетах. И сами были длинные и хрустящие. Они немножко походили на сигары. В общем, сливки с палочками я был готов есть на завтрак, обед и ужин. В любом количестве.

— А в Киеве этого не было? — удивилась я.

— Почему же, были и сливки, были и палочки, но совсем другого вкуса. Вкус московских продуктов был неповторим. Еще помню мороженое. «Бородино». Двадцать две копейки, кажется…

Слава замолчал, закинув руки за голову. Я ждала.

— Прости, отвлекся… Так вот, на улицу я выходить не любил. Было ужасно холодно, особенно после Киева. Я к таким морозам не привык.

Он снова рассмеялся.

— Ты не поверишь: после пяти градусов мороза у меня начинал семафорить нос.

— Как это?

— Опухал и становился красным, как у деда Мороза! Представляешь, и градусник незачем покупать: смотришь на мой нос и определяешь, больше пяти градусов или меньше…

Я тихо засмеялась.

— Уши мерзли, — пожаловался Слава. — Просто мучение. Мама мне специальную шапочку покупала, чтобы уши прикрывать, только ничего не помогало. Я дома даже плакал, когда с улицы приходил. Болели ужасно.

— Ты про театр хотел…

— А, ну да. Так вот, родители достали билеты в Большой, на «Иоланту». Тогда достать билеты в Большой театр было так же просто, как билет на Луну. В кассах билетов, конечно, нет, а перекупщики прячутся по норкам, как мыши.

— Почему?

— Боятся! Раньше за спекуляцию сажали! Но родителям повезло. Мамина сестра, к которой мы приехали, работала в Министерстве культуры. Вот и достала три билета. И заболела. Пришлось взять меня.

— Детей пускали на вечерний спектакль?

— Это был дневной спектакль, — объяснил Слава. — Не знаю, как сейчас, а раньше такое практиковалось. Честно говоря, мне идти не хотелось. Мы жили в Чертаново, оттуда добираться далеко… Уши заранее разболелись, я даже посимулировать решил. Но не помогло. Меня утром разбудили, собрали, упаковали в теплую одежду, закрыли уши и потащили.

Он сделал паузу и немного опустил стекло.

— Приехали. Входим. Оглядываемся. Я смотрю — и глазам не верю, какая красота. Спрашиваю у мамы: «Это дворец?» Она смеется. Входим в ложу. Везде красный бархат. На полу, на обивке, на сиденье, на шторах, на потолке… Сказка! Вокруг полно людей, все такие нарядные, вежливые, приветливые… Мне мама купила пирожное, я такого больше никогда не ел. Ну, думаю, все; останусь здесь жить. И тут вдруг первый звонок дают, как в школе. Я напрягся, спрашиваю у родителей: на урок идти пора? Они смеются, переглядываются; говорят, не сейчас. После третьего звонка. Третьего звонка еле дождался, так интересно стало, какие же здесь уроки? Звенит звонок, медленно гаснет люстра, а она меня особенно поразила: огромная, хрустальная, вся переливается… Я смотрел и прикидывал, поместится такая люстра в нашей квартире или нет? Решил, что поместится, только ходить будет негде. В общем, театр меня очаровал уже с гардероба. А дальше — вообще не описать… Раздается музыка, я не могу понять откуда. Отовсюду. Звук такой чистый-чистый, просто потрогать его хочется. В Большом акустика хорошая, звук материализуется… Открывается занавес, а там…

Слава сделал паузу и плавно провел рукой перед глазами.

— Цветы. Много-много цветов. Розы. Красные, желтые, фиолетовые, белые… До чего на цветы было приятно смотреть после бесконечного снега и апельсинов! Какая-то изумительная беседка, вдали пейзаж, такой красивый, что туда убежать хочется. А среди этой красоты сидят женщины в прекрасных платьях и поют, как ангелы.

Он потряс головой и рассмеялся.

— Представляешь, я подумал, что они действительно там живут. А мы подсматриваем и завидуем.

Он снова с хрустом потянулся.

— Сюжета я не знал, мне отец потом, по дороге домой рассказал. Но я и так разобрался. Мне повезло. Пел хороший состав. Водемона пел Соткилава. До сих пор помню, как он со смехом выскочил на сцену: маленький, кругленький, похожий на африканца… Я даже разочаровался немного. Думаю, почему рыцарь такой некрасивый? Но тут он запел…

Слава сделал паузу.

— И все.

Он повернул голову и внимательно посмотрел на меня. Глаза за стеклами очков мерцали нежно и таинственно.

— И все, — повторил он, а я молча смотрела на него и не могла оторвать взгляд. — Я до сих пор помню, как водил рукой по воздуху: пытался пощупать голос. Он звучал где-то совсем рядом, прямо передо мной. Сильный, торжествующий, легкий… Мне казалось, что таким голосом поют победители.

— Победители чего? — спросила я.

— Победители всего, — ответил Слава. — Победители вообще. Счастливые люди. Понимаешь?

Я молча кивнула.

— Перестаешь замечать, что человек маленький, толстенький, некрасивый, что у него огромный рот и кудряшки, как у эфиопа… Он просто берет тебя за руку и ведет за собой в тот мир. Мир с белыми лебедями, с разноцветными розами, с прекрасными замками и красивыми женщинами в роскошных платьях… В мечту.