Бытие - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Брин cтр.№ 141

Через несколько лет тайный передатчик повернется в сторону Земли и подаст сигнал СЕТИ, сообщая, что прилетел с далекой планеты и представляет опасность, которая может объединить человечество. Умный план… но непрактичный, как мне говорили. Космические агентства и их специалистов-астрономов не удалось бы долго дурачить. Они вскоре отследили бы орбиты, и все бы раскрылось. И вообще, поместить на борт научного космического зонда груз-паразит так же легко, как убедить вашу жену нанять трех шведских «нянек». Невозможно по определению.

Поэтому мои коллеги заговорщики остановились на плане «Артефакт». Нет необходимости прятать что-то и отправлять в далекий космос. Напротив, нужно использовать скрытую технику и создать простой блок, который приводит в действие только солнечная энергия. Поместить в него нужные моделирующие программы… а потом просто выпустить на околоземную орбиту! Таким образом, чтобы его заметила и сняла одна из команд космических мусорщиков… в идеале – один астронавт, скучающий, перегоревший, которого легко одурачить. Намекнуть ему раз, другой, поместить на работу в нужную область – и готово!

Внешне наш обман прошел лучше, чем кто-нибудь из нас мог надеяться. Признаюсь, я очень гордился результатами. Особенно моими чужаками! Это было мое лучшее создание.

Ну, конечно, кое-кто с самого начала кричал «розыгрыш!». Но мы были к этому готовы. Если весь мир поверит, что это подлинные чужаки и что Первый Контакт наконец состоялся, внимание всего мира в одно и то же время сосредоточится на одном…

Но кое-что не сложилось. Я видел, что история сходит с рельсов. Наши синтезированные чужаки, заключенные в Артефакте, начали отходить от моего сценария! Более того, наш Первый Контакт, вместо того чтобы объединить мир, вызвал противоположный эффект, разделив общество и породив многочисленные разногласия.

Затем пришло время Главного Сообщения. Предложение об изготовлении миллионов копий принесло достаточно вреда. А уж утверждение, что никто не выживет…

И тогда я понял… Пришлось понять. В слепой доверчивости я предоставил свои услуги и свое творчество заговору, который общался со мной через слои секретности и никогда – напрямую. То, что казалось разумными мерами предосторожности, я теперь считаю способом помешать мне выследить подельников. Соучастников, которые – по какой-то причине – решили изменить послание, вывернуть его так, как я никогда не намеревался. Заменить надежду отчаянием.

Почему? Честно говоря, не знаю. Когда писал сценарий, я обдумывал возможность существования за внешним идеализмом Группы некоего тайного мотива. Возможно, я был глупцом и все это обернется рекламой какой-нибудь новой интерактивной игры. Да, конечно, я был глупцом. Но скрытый под поверхностью замысел был гораздо более глубоким и зловещим, чем я полагал.

У меня заканчивается время, поэтому позвольте отложить подробности на потом. Пока же довольно сказать, что я готов, даже стремлюсь, искупить свою роль в этом преступлении. Невозможно отрицать, что я нарушил закон… пытался розыгрышем излечить мир от современного недуга. Это лекарство могло бы помочь, если бы его применили верно.

Сейчас кажется вероятным, что за участие в розыгрыше – за свою гордыню, внушившую мне, будто я могу «спасти мир», – я почти несомненно попаду в тюрьму или еще куда-нибудь похуже. Но я чувствую, что очищаюсь, рассказывая правду… и выступая против заговора, который сейчас считаю ошибочным и даже вредным.

Властям: позвольте заверить, что я буду сотрудничать, все расскажу и охотно приму наказание в традициях Ганди, Кинга, Солженицына и других борцов за правду.

Что касается остальных, примите мои искренние сожаления о том, что участвовал в этой злополучной попытке изменить вашу жизнь. Жизнь, к которой вы теперь можете вернуться, зная, что мы, человечество, снова одни во Вселенной.

…в идеале – один астронавт, скучающий, перегоревший, которого легко одурачить…

Джеральд почувствовал, что все смотрят на него.

Геннадий охнул. Акана скрипнула зубами.

– Что ж, кое-чего он добился, – заметила Эмили. – За несколько минут этот сукин сын переместился с 246-го места на 9-е. Быстрее всех в истории добился известности! Простите, Джеральд, но он только что опередил вас.

«Помолчите», – был его единственный ответ.

Никто из них не слышал первого выступления Брукмана десять минут назад – то есть в далеком прошлом. Комментарии со всего мира загнали счетчики выше всяких отметок, переполнив систему оценок. Но на периферии тру-вир зрения Джеральда все еще было поразительно спокойно. Уровень фильтрации был так высок, что проходили только сообщения высочайшей надежности, сосредоточенные вокруг центральной фигуры рослого худого автора фантастических романов, который сухо, даже вкрадчиво, но искренне, излагал свое «послание».

И тогда я понял… Пришлось понять. В своей доверчивости я предоставил свои услуги, свое творчество заговорщикам…

Джеральд вздохнул. Парень молодец. Он никогда ничего подобного не видел. И сейчас не важно, что его высокая репутация подкреплялась в основном фразами «Чушь собачья!» и «Нелепость!» Это замечания уважаемых ученых и специалистов в области техники, а не мужчин и женщин с улицы.

Невозможно отрицать, что я нарушил закон… я пытался розыгрышем излечить мир от современного недуга.

Бен Фланнери восхищенно вздохнул.

– Видите, как этот ублюдок-пакеха [26] повысил доверие к себе, разыграв карту добровольного мученика? Кто будет признаваться в преступлении, которого вообще не было? Помнится мне… – Он почесал голову. – Кое-кто недавно проделал то же самое. – На Бене не было очков, поэтому он не мог получить мгновенный ответ. – Но сейчас нам отдуваться!

Джеральд молча думал:

«Неужели? И что, стало хуже, чем раньше?»

Слава Богу, Артефакт занят – в соседнем помещении несколько специалистов вводят в него техническую информацию, так что чужаки этого сообщения не слышат. Надо подумать, как лучше сообщить им, что они «розыгрыш».

Властям: позвольте заверить, что я буду сотрудничать, все расскажу и охотно приму наказание в традициях Ганди, Кинга, Солженицына и других борцов за правду.

Эмили застучала кулаком по столу, а Геннадий застонал.

Один из соседних вирт-экранов все еще светился: на нем Горосумов излагал свою последнюю теорию – что Артефакт не «письмо счастья», а скорее живой вид. С «репродуктивными способностями р-типа», роднящими его с теми океанскими тварями, которые выпускают в обширный океан, очень похожий на космос, огромное количество икры – из тех соображений, что одна или две икринки найдут теплое место, где смогут вырасти и снова начать воспроизводство. Очаровательное сравнение – еще один повод негодовать из-за нелепого вмешательства Брукмана.