Дневник новой русской - 2. Взрослые игры - читать онлайн книгу. Автор: Елена Колина cтр.№ 23

А так я сразу поняла: шпионить за Никитой нехорошо, а собирать материал для докторской диссертации — хорошо. Отъехала в переулок, выскочила из машины и, озираясь по сторонам, как настоящий ученый-экспериментатор, перебежала дорогу и заняла наблюдательный пост в подъезде наискосок от Никитиного офиса.

Как пишут в детективах, казалось, время остановилось, и мгновения текли бесконечно, но я терпеливо ждала, когда же моя преданность Алене увенчается успехом.

А в детективах, кстати, пишут неправду, если бы я знала, что я увижу, если бы я только знала… Лучше бы моя преданность Алене увенчалась неудачей…

Вообще-то у меня с собой кое-что было. Один Реверте, один Шопенгауэр и один Довлатов — вот сколько у меня с собой было маленьких книжечек. Эти маленькие книжечки в мягких обложках произвели революцию в моей жизни. Если бы я шпионила за Никитой до перестройки, мне бы пришлось читать один толстый том с золотым обрезом. Так что я немного отвлеклась от своей слежки и полистала Довлатова и Шопенгауэра, а когда решила проверить свой объект, то увидела, что Никита стоит у своей машины и держит за руку женщину…

Плохо… С другой стороны, хорошо, что это хотя бы женщина, а не официант…

Я сразу же поняла, что эта женщина и есть Никитина любовница. Не знаю, все ли почувствовали бы эти невидимые глазу любовные токи между ними или только я как психолог. Любовница мне не понравилась — никогда не встречала такую неприятную, необаятельную, отталкивающую особу. Не важно, что я ее вообще не видела, потому что она стояла ко мне спиной, все равно первое впечатление самое верное.

Зачем я уступила Алене, зачем? Зачем играла в Джеймса Бонда, собирающего в подъезде материал для докторской диссертации? Я все равно не смогу описать Алене фигуру любовницы, потому что Алена бы расстроилась, — наша любовница была высокой и стройной.

Любовница развернулась в мою сторону, и тут мне наконец повезло — я смогу сказать Алене: маленьким, неприятным нам личиком Никитина любовница напомнила мне какого-то несущественного зверька… ласку, хорька, возможно, варана. Нужно будет дома заглянуть в «Большой атлас животных». «Большой атлас животных» — это я образно, думаю, млекопитающих будет достаточно.

Еще я ни за что не скажу Алене, что ее муж два раза поцеловал варана — один раз в правую щеку, а другой раз не знаю куда — я вовремя успела закрыть глаза.

И тут в меня вдруг вселился настоящий друг и борец за права Алены. Этот борец вышел из подъезда и, чеканя шаг, направился к Никите с тем, чтобы сказать: «Ага!»

— Ой, привет, а я… решила вернуться и съесть еще один десерт, — сказала я. — А почему ты нас не познакомишь?

— Это Лерочка Васильева, — дурацким голосом сказал Никита, не сводя глаз с любовницы. Не помню, чтобы он так нежно смотрел на что-нибудь, не относящееся к еде.

— Валерия Петрова, — поправила любовница. В целом все было ясно, но у меня оставалось еще несколько вопросов:

1. Почему Никита нетвердо знает фамилию своей дамы?

2. Почему взрослые люди целуются на улице как школьники? И если уж на то пошло, почему Никита целует свою любовницу в щеку?

3. Почему неплохо знакомый с правилами политеса Никита держит в руке крошечную дамскую сумочку?

Любовница забрала у Никиты свою сумочку, вежливо попрощалась со мной и уселась в Никитину машину, а мы с Никитой все стояли на тротуаре, словно я была женой, застукавшей мужа с чужой сумочкой…

— Ну, пока, — сказал Никита и посмотрел на меня несчастными глазами, как будто ему вдруг стало шесть лет и он еще такой маленький, что надеется на понимание взрослых. Но он уже большой и знает, что фига ему, а не понимание, — все равно весь мир против него…

— Из-за тебя я бессмысленно скоротала время в подъезде. Зачиталась и ничего не видела, кроме Никиты, — он один вышел из офиса, один сел в машину и уехал тоже один, — доложила я Алене.

Мое сердце разрывается пополам между моими друзьями, что делать?..

11 ноября, среда

Мне так жалко Алену! Всем известно, что мужчины от природы полигамны, мы даже в университете это проходили. Вот и Никита оказался от природы полигамным, а уж от него мы этого совсем не ожидали…

Весь день думаю, рассказывать ли мне Алене о результатах слежки или встать на сторону природы?

Почему природа совсем не подумала об Алене? Все устроено неправильно, несправедливо для женщин…

Мне так жалко Никиту…

Когда-то давно мама стыдила Муру за то, что она подралась в песочнице:

— Как тебе не стыдно, ты же девочка…

И тут у Муры заблестели глаза.

— А если я буду мальчик? — спросила она с живым интересом к возможной перемене имиджа.

Вот я сейчас и подумала: а что, если бы у меня был какой-то отдельный кусочек организма, например хвост, и этот хвост специально появлялся бы только для секса, но я бы никогда точно не знала, как он себя поведет. Я бы каждый раз нервно нашептывала хвосту: «Пожалуйста, дорогой хвост, вы же мне обещали вести себя как следует!»

Ужас! Еще хорошо, если бы мне повезло и я была бы таким простым мужиком без комплексов. А если бы я была невротиком? Не исключаю, что я бы приняла решение вообще не заниматься сексом, чем каждый раз волноваться, как сегодня пройдет проверка моего специального хвоста.

Я не умничаю, а всего лишь имею в виду, что мне жалко Никиту…

Почему мы должны травить его всем миром за то, что у него любовь? Или даже просто желание секса с кем-то, кроме Алены? Неправильно все устроено, несправедливо для мужчин…

Вечером оказалось, Алена сама уже все знает. Все были правы, а я нет, странно. Это действительно секретарша. Не молодая, не длинноногая, но секретарша.

Месяца два назад Никита ходил на вечер встречи в свою школу. Там-то они и встретились — Никита и его школьная любовь. Видимо, у школьной любви были временные проблемы с трудоустройством, либо же она не совсем реализовалась профессионально, но уже через неделю после вечера встречи школьная любовь работала у него в офисе секретарем-референтом. Школьная любовь не замужем, детей у нее нет. Всю эту информацию Алена получила от своего доброжелателя за две тысячи рублей. Она могла бы легко получить эту информацию бесплатно, потому что доброжелателем оказалась прежняя Никитина секретарша, но Алене показалось, что за деньги информация будет получше.

— Он был в нее влюблен с третьей четверти восьмого класса… ну, и по десятый класс включительно, — уточнила Алена.

Я почти никогда не пользуюсь ненормативной лексикой, но тут я сказала про себя: «Ах, черт…» — потому что это был самый ужасный вариант из всех возможных.

Вот я и получила ответ на все свои вопросы. Никитин диагноз — чистой воды регрессия, возврат к прошлому. А свое замечательное настоящее он отрицает, иначе не хватал бы дамскую сумочку как будто это школьный портфель. И не представлял бы свою даму девичьей фамилией, словно мысленно слышит: «Васильева, к доске!»