Последний рейд - читать онлайн книгу. Автор: Роман Злотников cтр.№ 71

— Я… но в “Послании Относящегося”…

— И что?

— Там сказано, что Пришедший После, тот, кто скажет СЛОВО, КОТОРОЕ ИСПОЛНЯТ, сам взойдет на Первый мир.

— То есть?

— Ну… все остальные попадают на Первый мир ТОЛЬКО по приглашению Хранителей, пройдя через множество ритуалов, молитв и очищений, а Пришедший После, которому должны повиноваться ВСЕ разумные, должен войти на Первый мир САМ, безо всякого разрешения, по СВОЕЙ воле.

Творец расхохотался:

— И ты поверил этой сказке? Этому плоду горячечного бреда одиночки, свихнувшегося под бременем власти? Знаешь, сколько Могущественных за сотни тысяч… за все прошедшие века и тысячелетия приняли и открыто поддержали его учение? Семьсот двадцать три! И где они?

— Здесь. — Счастливчик ткнул пятерней себе под ноги. Он не знал точно, в какой стороне от этого непонятного, призрачного мира находится реальная Вселенная, но, похоже, тут это не имело никакого значения.

— Где?! — удивился Творец.

— Здесь, — упрямо повторил Счастливчик, — на Первом мире. ОНИ И ЕСТЬ ХРАНИТЕЛИ.

Творец замолчал, какое-то время пристально рассматривал Счастливчика, а потом произнес уже совершенно спокойным голосом:

— А какого дьявола ты поперся сюда через пол-галактики? Ты же знаешь, что можешь попасть ко мне через любой портал.

Счастливчик пожал плечами.

— Ну… просто там говорилось, что Пришедший После должен возгласить о своем прибытии. А как это сделать иначе, да при этом еще и не рассыпаться мгновенно на атомы и кварки, я как-то не придумал. — Он замолчал, вытер перчаткой пот со лба и устало спросил: — Так ты отправишь меня на Первый мир?

Творец вздохнул в ответ:

— Извини, но не могу.

— Как? — оторопел Ив. Творец пожал плечами:

— Увы, я не пускаю их к себе, а они сумели отгородить Первый мир. Моя власть заканчивается за двадцать километров от поверхности. Вот если бы на Первом мире был портал…

Некоторое время Счастливчик подавленно молчал, потом внезапно вскинул голову и в упор посмотрел на Творца:

— Слушай, а я выживу, если свалюсь с двадцатикилометровой высоты?

Творец скривил губы:

— Не знаю, в свое время над тобой так славно поработал обычный костерок… А что ты задумал?

Счастливчик несколько мгновений молчал, напряженно размышляя над чем-то, затем, не отвечая на вопрос, спросил:

— Какое там ускорение свободного падения?

— Где?

— На Первом мире.

Творец наморщил лоб:

— Если мне не изменяет память, почти как на Земле — где-то одиннадцать ярдов в секунду.

— А атмосфера?

— Чуть поразреженней. На поверхности — как на Земле на высоте трех тысяч ярдов.

Счастливчик глубоко вздохнул и решительно кивнул:

— Давай.

— Что?

— Отправляй.

— Куда?

— Как можно ближе к поверхности.

Творец замер, пристально глядя на Счастливчика, и вкрадчиво произнес:

— А ты УВЕРЕН? Если поверхности достигнут только оплавленные остатки твоих костей, то единственное, что я могу гарантировать, — это скромные похороны. Ведь Пришедший После должен-таки СКАЗАТЬ слово. А если даже ты останешься в живых, ты представляешь, КАКАЯ боль тебя ожидает?

Счастливчик разозлился. Там, за его спиной горели и взрывались корабли, гибли тысячи, десятки тысяч, миллионы людей и других разумных существ. Там были его жена и дочь, а этот… этот.

— Заткнись и делай, что тебе говорят! — заорал он.

Творец удивленно вскинул брови и расхохотался:

— Ну ты и наглец!

И это были последние слова, которые услышал Счастливчик…

Боль началась сразу, с первым же, страшно долгим выдохом, который исторг из легких весь имевшийся в них воздух, после чего легкие болезненно сжались и затрепыхались, пытаясь закачать в себя хоть немножко обжигающе холодного и страшно разреженного воздуха. Спустя еще мгновение на его губах появилась кровь. Это начали во множестве лопаться альвеолы и сосуды. А затем он почувствовал, как его тело охватывает леденящее оцепенение. На такой высоте температура вокруг не превышала минус семидесяти градусов по Цельсию…

Планета под ним висела совершенно неподвижно, но Счастливчик знал, что это не так. Каждую секунду он набирал по одиннадцать ярдов скорости, и сейчас он уже падал, преодолевая по сто с лишним ярдов за секунду и продолжая все ускоряться и ускоряться…

Вскоре воздух перед ним уплотнился настолько, что, будь у него целые легкие, он вполне мог бы попробовать сделать вдох. Но дышать ему было уже нечем…

Через некоторое время он почувствовал, что ему стало теплее, затем еще теплее, а еще через минуту от жара у него начала потрескивать кожа. Атмосфера все еще не сгустилась настолько, чтобы стабилизировать набранную им скорость, поэтому его тело все еще продолжало разгоняться, хотя и гораздо медленнее…

Наконец боль стала настолько нестерпимой, что Счастливчик закричал…

Его бренные останки рухнули на поверхность, подняв в воздух тучи каменной пыли. Если бы большая часть воды, которой заполнено человеческое тело, не испарилась еще раньше, наверное, эти останки просто вскипели бы от удара, но этого не произошло. И, что самое странное, это нечто, скорее напоминавшее блин из мясного фарша и мелких осколков костей, изготовленный крайне неумелым поваром, все еще продолжало жить. Но каждое мгновение этой жизни несло в себе боль, боль, БОЛЬ… И эти мгновения складывались в вечность…

Несколько вечностей спустя Счастливчик вынырнул из океана боли и понял, что рядом с ним кто-то стоит. Еще через пару вечностей ему подумалось, что надо подать какой-то знак, что он еще жив.

— Я… пришел… — Ему показалось, что он произнес эти слова не вслух (да и в самом деле, разве это тело могло исторгнуть из своего изувеченного нутра хоть какой-то звук?), а мысленно. Но прозвучавший ответ показал, что это не так. А может быть, Хранители просто умеют читать мысли?

— Да, Господин.

Тут Счастливчик попытался вспомнить, что надо сделать, чтобы открыть глаза, и в следующее мгновение понял, что может видеть…

Они стояли по обе стороны от кучки плоти, которая валялась в выбитой ею воронке, двумя стройными шеренгами. Кожа тех, что неподвижно замерли по левую руку, была абсолютно черной… настолько, что они казались вырубленными из единого куска келемита. И все — раскинутые в ритуальном знаке уважения крылья, когти, рога — все это возрождало какую-то глубинную память. Да, именно так и должны выглядеть демоны, порождения ада, князья тьмы… Ну а те, что замерли справа, были столь ослепительно белы, что их фигуры, казалось, терялись, расплывались на фоне белого света, а венцы рогов казались нимбами…