Обреченный на бой - читать онлайн книгу. Автор: Роман Злотников cтр.№ 81

— Стойте. — Но сказано это было таким тоном, что они невольно замерли. — Я увижу вас, — Грон сделал паузу, — либо после полудня в этой Палате, либо позже… на развалинах ваших домов.

И вот сейчас он выполнял это обещание. К Грону подскакал Ливани:

— Стена вот-вот рухнет.

Грон усмехнулся:

— Тебе что, на этот раз потребуется мой приказ?

Ливани захохотал. Таран был всего лишь хитростью. Маневром, заставившим немногочисленных защитников собраться в одном месте. Штурм должен был произойти в другом месте. По сигналу Ливани вперед выехало около сотни арбалетчиков. А несколько десятков бойцов спешились перед воротами. Наблюдатели на стенах зашевелились, зорко наблюдая за действиями бойцов. Принесли длинные прочные шесты. По сути, это были необрезанные заготовки для пик. Около десятка воинов ухватились за передние концы шестов, а за задние взялись по трое. Ливани окинул сцену придирчивым взглядом и поднес к губам сигнальный рог. Гулко хлопнули арбалетные тетивы. Бойцы заорали и бросились вперед. Подскочив к стене над воротами, передние, опираясь на шесты, побежали вверх по стене. Через мгновение они уже были наверху. Тройки быстро отбежали назад, готовясь забросить на стену следующих. Арбалетные тетивы не смолкали, выбивая дружинников князя, бегущих по гребню стены к месту схватки. Еще несколько мгновений — и наверху уже второй десяток. Больше не потребовалось. Ворота медленно растворились, и внутрь ворвались конные сотни. Мятеж закончился.

Князь Баргот стоял перед Гроном и с ненавистью смотрел ему в лицо.

— Ну, чего же ты ждешь, убийца?

Рядом с ним на коленях стояли связанными его жена, дочери и пятеро сыновей. А также его оставшиеся в живых дружинники.

— Ты хочешь насладиться моим позором, убийца?

Грон молчал. Что ж, князь был прав. Он убийца. После этого мятежа Грон стал полновластным властителем четырнадцати долин. Четырнадцать княжеских родов были уничтожены под корень. Не осталось ни младенца, ни женщины. Грон не хотел, чтобы уцелели те, кого его враги могли бы потом подвигнуть на месть.

— Нет, князь, ты не умрешь, — молвил Грон. Он посмотрел в горящие ненавистью глаза, в которых, однако, мелькнуло удивление. — Ты останешься здесь, в долине, останешься князем. Но со мной уйдут твои дети.

— Нет! — с мукой воскликнул князь.

— Брось, — сказал Грон, — я не пожираю мясо младенцев, к тому же они уже не младенцы. Они проживут у меня год, пока ты придешь в себя, а потом вернутся к тебе.

— Я не верю, — глухо произнес князь.

— Разве ты не знаешь, что я НИКОГДА не нарушаю своего слова.

Баргот опустил голову:

— Почему?

— Ты спрашиваешь, почему я уничтожил других, но оставил в живых тебя?

Баргот молчал.

— По двум причинам. Во-первых, ты уже не опасен. Кто пойдет за тобой, зная, что все, кто был с тобой, мертвы, а ты выжил?

Баргот застонал. Грон стиснул зубы. Что ж, Баргот заслужил эту муку.

— Но не это главное. — Он пристально смотрел в искаженное лицо Баргота. — Просто, в отличие от всех остальных, я уверен, что ты тоже всего лишь орудие в руках тех, кто прислал этих фальшивых толкователей завета. А в отношении всех остальных у меня не было такой уверенности.

Когда загремел тяжелый засов, брат Эвер встрепенулся на куче тряпья. Он потерял счет времени и уже не мог сказать, когда последний раз отворялась решетка в его камере. Свеча в коридоре, напротив маленького окошка его камеры, горела круглые сутки, а миску с бурдой ему просто время от времени просовывали в небольшое отверстие внизу двери, у самого пола.

— Кто ты? — настороженно спросил он, щурясь от света факелов, который казался ему нестерпимо ярким.

— Брат Эвер, — торжественно произнес гость, — тебя вызывает для допроса Совет Хранителей.

— Наконец-то, — прошептал узник, а вслух произнес: — Какой сейчас год, брат?

Но гость уже вышел из камеры, а внутрь вошли двое дюжих служителей с тазом и кувшином воды. Ловко содрав с брата Эвера лохмотья, они намылили его с ног до головы, и один из них начал брить ему подбородок, щеки и верхнюю губу. Через час свежевымытый брат Эвер робко стоял у огромных двустворчатых дверей. Наконец двери раскрылись, и брат Эвер шагнул вперед.

Внутри небольшого покоя на вырубленных из камня тронах сидело шесть фигур в причудливых масках. Трон Хранителя Творца пустовал. Брат Эвер торопливо вышел на середину, в Круг Правды, и упал на колени. Некоторое время стояла тишина, потом поднялся Хранитель Закона.

— Знаешь ли ты, брат Эвер, что обвиняешься в небрежении долгом?

— Да, господин.

— Согласен ли ты с этим обвинением?

— Нет, господин.

— Как?! Ты, упустивший Измененного, позволивший ему распространять в мире грязное знание и впервые за три Эпохи поставивший мир на грань падения, отрицаешь свою вину?

— О нет, господин! — вскричал брат Эвер. — Я не отрицаю свою вину. Я виноват. Виноват в скудоумии, лености, страхе, и нет мне прощения, но небрежение долгом… Нет, господин, в этом я не виноват. Я тщился исполнить свой долг изо всех своих малых сил!

— Но разве все, что ты перечислил, и не есть небрежение долгом?

Тут поднялся Хранитель Порядка.

— Нет, мудрейший. Разве виновата рыба, что не летает, а птица, что не ползает. Брат Эвер делал все в меру своих способностей и не преуспел, за что он конечно же заслуживает наказания, но сие не есть небрежение долгом.

Третьим поднялся Хранитель Власти.

— Иди, брат Эвер, и ожидай.

Когда брат Эвер вышел, Хранитель Власти содрал маску с лица и выругался:

— И это все, что у нас осталось?

Хранитель Порядка пожал плечами:

— В общем, нет, но это лучший. В конце концов он работает с ним с самого начала и единственный, кто выжил, войдя с ним в контакт. К тому же он не особо ценен, а мы уже потеряли многих поистине ценных людей. И еще… его анализ оказался наиболее достоверным.

— А как в Атланторе?

Хранитель Закона вздохнул:

— Боюсь, туда пока лучше не соваться. Мы потеряли всех. И их было слишком много. Я не знаю, когда теперь мы сможем хотя бы частично восстановить сеть.

— А князь Баргот?

Хранитель Закона пренебрежительно фыркнул:

— Этот тупица не смог разыграть ни одного козыря.

Хранитель Порядка осуждающе покачал головой:

— Не будь столь суров к нему. В конце концов наши козыри он бьет с не меньшим успехом, а Баргот был всего лишь марионеткой, не ведающей, что его дергают за ниточки.

Хранитель Власти удивленно-настороженно посмотрел на собеседников: