Правила подводной охоты - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Янковский cтр.№ 96

– Барракуда... – не удержавшись, выдохнул я.

– Не дрейфь, Копуха! Ты же не собираешься жить вечно?

– На тот свет я тоже не тороплюсь. Глубиномер показал тысячу двести метров.

– Хорошая машина, однако! – веселился Долговязый. – Не плющит ее никак!

Молчунья вывела батиплан из штопора, встала на занятый эшелон и разогнала аппарат до сорока узлов. Я представил, какие нагрузки испытывает сейчас корпус судна, и у меня спина похолодела от ужаса. Лучи прожекторов не доставали до дна, теряясь в безликой черноте бездны. Наконец Молчунья выключила их за ненадобностью, и экраны снова показались мне погасшими. Лишь изредка по ним проносились разноцветные треки светящихся глубоководных существ.

– Можно пока отдохнуть, – расслабился Долговязый, но дуги поднимать не стал.

Я же об отдыхе и думать не мог, меня гипнотизировал стон переборок и светящиеся сполохи на экране. Всеми фибрами души я предчувствовал смерть, и в какой-то мере это было резонное ощущение – сухопутным тварям на таких глубинах не место. Но человеку можно, плевать он хотел на все запреты природы.

– Это акустик, – раздался голос Паса. – Слышу цель. Удаление шесть миль, четырнадцать градусов по полярным, цель глубинная, не скоростная. Движитель – водомет. Вывожу на планшет.

Я поднял взгляд и с тревогой разглядел зеленую точку в янтарной паутине планшета. Рядом с ней менялись цифры скорости и глубины.

– Меняет эшелон на более глубокий, – доложил Пас.

– Возьми ее на прицел, – посоветовал Долговязый. – Все, что есть на планшете, ты всегда должен держать на прицеле. Фиг его знает, что это за цель.

Я перевел тубус торпедного прицела в активный режим и прижал к лицу упругую маску, обрамляющую экран. Новый эластид еще хранил характерный для него запах. Я свел голографическую сетку и доложил стрелковые параметры цели.

– Средняя скорость два узла, угол погружения девять градусов. Идет толчками, видимо, на не спаренном водомете.

Я еще секунду подумал и решил проявить инициативу.

– Оранжевый режим готовности! – сказал я в микрофон и нажал мерцающую клавишу затопления торпедных шахт.

– Добро, Копуха! – отозвался Жаб. – Акустик, что за цель? Класс, масса, наличие активного сканера?

– Определенно биотех, – не очень уверенно отозвался Пас. – Но слишком низкая кормовая турбулентность. Масса около сорока килограммов. Активный сканер отключен.

– Хорошо ее слышишь? – поинтересовался взводный, и в его голосе мне послышалась легкая насмешка.

– Так точно! – ответил акустик.

– Так вот, запомни, это кальмар. Крупный, на глубинах такие встречаются. Так что хорошенько заруби себе на носу его параметры и не смей в бою путать с торпедами.

– Есть.

– Стрелковый комплекс, не спать! Торпеду из четвертого аппарата к пуску!

– Кэп, – произнес Долговязый. – Пятое правило подводной охоты!

– На глубине приказы не обсуждают! – прошипел взводный. – Второму стрелку, команда «огонь»!

Честно говоря, у меня руки отказались повиноваться. Мне было жалко кальмара. Если Жаб хотел погонять меня в боевой стрельбе, мог бы запустить имитатор, я бы на нем класс показал. Но палить по беззащитной твари показалось мне кощунством. Впрочем, командирского гнева я тоже боялся.

Дрогнув, мой палец нажал кнопку пуска.

– Есть захват цели, – доложил я. – Есть пуск. «Валерка» коротко вздрогнул, выплевывая торпеду на полном ходу. Я врубил стрелковый сонар, отчего по планшету пошла зеленоватая рябь, как по озерной глади от брошенного в воду камня. Теперь торпеда была видна в координатной сетке как подвижная васильковая искорка, она взяла пологую дугу разгона и вышла на цель.

Почуяв ультразвуковой сканер торпеды и наш сонар, кальмар испугался и начал стремительно набирать глубину, но торпеда догоняла его, не выпуская из прицела. У меня сердце сжалось.

«Может, кальмар жил в глубине сотню лет, а теперь превратится в кровавые клочья по прихоти Жаба, – подумал я. – Пусть кэп идет к дьяволу».

Я протянул руку и включил блокиратор боевого заряда. Торпеда прошла в шести метрах выше кальмара и, потеряв цель, начала рыскать. Я отогнал ее еще на полторы мили и подорвал в безопасном месте.

– Что за фокусы? – прошипел Жаб.

– Условная цель условно поражена! – доложил я. – Условный взрыв в шести метрах над целью.

– Я тебе глубинную надбавку тоже на условный счет перечислю, – рыкнул взводный. —Ас Долговязым поговорю особо, чтобы не разлагал мне личный состав!

– Поговори, поговори, – мой напарник снял гарнитуру и бросил ее на пульт. – А ты, Копуха, настоящий охотник.

– Что за пятое правило ты упомянул? – поинтересовался я.

– Глубина – твой дом. Не сри, где живешь.

– Погоди, а что это вообще за правила? Я о них ни от кого не слышал, кроме как от Рипли и Жаба.

– Это у нас была такая игра, – охотно рассказал Долговязый. – Мы считали свою пятерку самыми крутыми охотниками и взялись придумывать специальные правила для охоты, нечто вроде краткого кодекса. Для всеобщего пользования. Первое правило придумал Бак. Он же его сам и выполнил. Второе придумала Рипли. Третье стало детищем Жаба, четвертое сотворил Викинг, а пятое осталось за мной. Потом мы впятером совершили обряд принятия кодекса и по мере возможности доносили его до салаг. Никто раньше его не нарушал. Это первая выходка Жаба. Кажется, свихнулся он окончательно.

– Так зачем же ты напросился в его команду? – удивился я.

– Чтобы этот псих лишних дров не наломал в океане, – спокойно ответил Долговязый. – А у Викинга причины еще более веские, чем мои.

Он поднялся и оборвал шнур. Очень правильно – тот только действовал на нервы, а глубина давила так, что ощущалась без всяких фокусов. Когда приборы показали погружение на две тысячи двести метров, снова вспыхнули прожектора, осветив дно. Я вспомнил рассказ Викинга про базальтовую пустыню. Все-таки я ее неправильно себе представлял, на самом деле все выглядело еще страшнее.

– Стрелковый комплекс! – вышел на связь капитан. – Дайте мне «светлячка».

– Есть! – ответил я, инициируя запуск осветительной ракеты.

Она ушла высоко вверх и вспыхнула, словно тусклое, неземное солнце, освещающее безжизненный инопланетный пейзаж. Во все стороны простирались вылизанные водой базальтовые наплывы, черные, местами блестящие, а в низинах покрытые бурым илом. Молчунья выключила прожекторы и сбавила ход.

– Добро пожаловать на дно океана, – произнес Жаб.

Никто ему не ответил. Мне показалось, что ощущения Долговязого в этот момент немногим отличаются от моих – дно океана всегда впечатляет, сколько на него ни гляди. Только у Долговязого простирающаяся на мониторе картина была еще связана с воспоминаниями, которых не было у меня. Вот и вся разница.