"Братская могила экипажа". Самоходки в операции "Багратион" - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Першанин cтр.№ 52

Спасти его да и приблизиться к горящей самоходке было невозможно. Вели огонь несколько пулеметов и скорострельная пушка из бункера.

Старшина Иван Грач взял на прицел дот и выпускал снаряд за снарядом. Но бетонные стены были слишком толстые. Ответная бронебойная болванка огненным клубком пронеслась в метре от машины. Толчок спрессованного воздуха встряхнул самоходку.

Механик понял, что следующая болванка угодит в цель. Не дожидаясь команды, дал газ и отогнал машину за груду развалин.

Экипаж молча курил, глядя, как на краю улицы горит подбитая «сушка». Вокруг растекался бензин, горело тело лейтенанта.

– А механика сразу наповал, – сказал заряжающий.

– Зря ты, Иван, вперед лез, – отбросил докуренную самокрутку наводчик. – И мы бы сейчас вот так горели, если бы не наш механик.

Старшина Грач промолчал, а спустя полчаса появились тяжелые самоходки «ИСУ-122».

– Кажись, Цимбал прикатил, – прервал молчание заряжающий. – Ну, этот им покажет.

Семь машин из полка Петра Цимбала открыли огонь. Самоходки были вооружены орудиями усиленной мощности с начальной скоростью снаряда 800 метров в секунду. Это были пушки, предназначенные для разрушения мощных укреплений и борьбы с тяжелыми танками.

Полковник Цимбал подогнал установки на триста метров. Снаряды преодолевали это расстояние менее чем за полсекунды. Короткий зловещий свист и сразу же взрыв. Сам Цимбал, по своей давнишней привычке, сидел в одной из машин и лично руководил огнем.

Снаряды били по бетонным и кирпичным стенам с такой силой, что после каждого взрыва появлялись новые трещины. Массивные заслонки, которыми немцы пытались прикрыть амбразуры, разламывало и вбивало внутрь.

В укреплениях начался пожар. Погасить его не сумели. В двух-трех местах обрушились стены, и фугасные снаряды взрывались в помещениях, круша пушки, пулеметные гнезда, выбивая все живое. Один из дотов упорно держался. Полковник приказал механику-водителю:

– Продвинься еще метров на семьдесят. Амбразуру плохо видно.

Петр Цимбал сам сел за прицел. В темном прямоугольнике шевелился ствол немецкой 88-миллиметровой пушки, которая сможет пробить броню самоходки.

– Не успеем! – ахнул механик.

Фугасный снаряд ударил в край амбразуры, выбив куски бетона. Второй выстрел угодил точно в цель. Из амбразуры валил дым, затем начали детонировать снаряды. В сторону полуразрушенных укреплений двинулись легкие самоходки и пехота.

– Вот так, – удовлетворительно подвел итог Петр Цимбал, присев на край люка.

Стрельба продолжалась, но полковник не обращал на нее внимания, закуривая папиросу. Он жил войной и не боялся смерти. В сорок третьем, когда Цимбал командовал полком легких самоходок «СУ-76», он угодил под снаряд. Тяжелые ожоги изуродовали его лицо, изменили и жизнь, и характер.

Через час полуразрушенные укрепления были взяты, и наступила короткая передышка. Карелин и Чурюмов отпросились у Тюлькова. Оба хотели хотя бы несколько минут поговорить со своим бывшим командиром полка.

– Двадцать минут, не больше, – посмотрел на часы подполковник.

Встреча получилась какая-то странная и совсем не такая, как ее ожидали оба комбата.

Полковник Цимбал сидел на поваленном дереве возле своей самоходки в окружении нескольких офицеров. Рядом с ним суетилась молодая женщина-сержант.

Карелин и Чурюмов козырнули, Цимбал в ответ кивнул.

– Пришли проведать, товарищ полковник, – прервал паузу Захар Чурюмов. – Рады вас видеть.

– А чего меня проведывать? – усмехнулся безгубый, с многочисленными швами на сгоревшем лице их прежний командир. – Я же не в госпитале.

На груди полковника позвякивали три ордена Красного Знамени, несколько других орденов и медалей. Карелин невольно отвел взгляд от обезображенного лица, а Цимбал неожиданно предложил:

– Ну, что, выпьете по стопке коньяка со своим командиром?

– Вы же знаете, нам нельзя.

У танкистов и самоходчиков существовало жесткое правило: в ходе боев не употреблять спиртное – притупляется реакция.

– Это почему же?

– Через полчаса снова в бой.

– Ну-ну… а мне, Надюша, плесни немного.

Женщина налила из фляжки немного коньяку и протянула полковнику трофейную серебряную стопку. Остальные отошли в сторону, чтобы не мешать Цимбалу беседовать со своими однополчанами.

– Закуси, Петя. Вот шоколад. Может, вы, ребята, шоколад погрызете? Вкусный, с орехами.

У подруги полковника было широкое, с мелкими веснушками, добродушное, открытое лицо.

– Спасибо, не надо, – отказались оба комбата. – Мы на пяток минут.

– Им бы, Надя, водки по стакану и девку вроде тебя. Так, что ли, орлы?

Он опрокинул стопку, приобнял женщину и взял кусочек шоколада.

– Чего молчите? Как дела идут?

– Нормально.

– А тебя, Карелин, что-то высоко не двигают. И в прошлом году лейтенантом ходил, и сейчас лейтенант. Помнишь, я тебе предлагал в мой полк перейти. Капитаном или майором уже бы стал и батареей командовал.

– Я и так командир батареи.

– Какой батареи? Голозадых «фердинандов»? Не смеши…

– Чего тут смешного! – вскинулся Павел. – Вы сами когда-то нашим полком командовали. И фрицев бьем как положено.

Нет, не такого разговора ждал Карелин. Хоть бы спросил про ребят, ведь многие погибли. Сидит как хозяин, подружку открыто прижимает, а два однополчанина стоят перед ним, словно чужие.

– Это хорошо, что бьете, – кивнул Цимбал и о чем-то заговорил с Надей.

– Пошли мы, товарищ полковник, – козырнул Павел. – Нас на пяток минут отпустили.

– Ну, идите, раз нет времени со своим командиром побеседовать. Тюлькову привет передайте.

– Передадим, спасибо.

Оба комбата четко повернулись, как положено через левое плечо, и молча зашагали к себе. Спустя какое-то время Чурюмов с досадой проговорил:

– Нечего было время терять. Он нас, похоже, и не узнал. Старый, а молодую девку при себе держит. Заелся…

– Какой он старый? – возразил Карелин. – Тридцать три года. Война его крепко поколотила, да еще семейные дела.

Минск был полностью освобожден 3 июля 1944 года менее чем за двое суток. Навязать нашим войскам изматывающие уличные бои немецкому командованию не удалось. В результате быстрых и успешных действий восточнее Минска была окружена немецкая группировка численностью более 100 тысяч солдат и офицеров, большое количество техники.

В приказе Верховного главнокомандующего Сталина И. В. говорилось: «Войска 3-го Белорусского фронта при содействии войск 1-го Белорусского фронта в результате глубокого обходного маневра сегодня 3 июля, овладели столицей Советской Белоруссии городом Минском, важнейшим стратегическим узлом обороны на западном направлении».