Опасные связи - читать онлайн книгу. Автор: Шодерло де Лакло cтр.№ 41

Даже вы сами принуждены отдать ему должное: вы не просто хвалите его, вы ему завидуете. Ну, так вот, я буду судьей между вами, и этим-то я и намереваюсь заняться. Я буду судьей справедливым и взвешу обоих на одних весах. Что до вас лично, то материал на вас уже собран, и следствие может считаться законченным. Не будет ли справедливо заняться сейчас вашим противником? Ну же, подчинитесь добровольно и для начала сообщите мне, пожалуйста, героем какого такого тройного приключения он является? Вы говорите о нем так, будто я ничем другим не занималась, а я ровно ничего об этом не знаю. По всей видимости, оно произошло во время моей поездки в Женеву, а зависть ваша помешала вам сообщить мне о нем. Как можно скорее исправьте свою вину. Не упускайте из виду, что ничто, касающееся его, мне не безразлично. Насколько я помню, по моем возвращении об этом еще толковали, но я была занята другим и вообще редко прислушиваюсь к таким историям, если они старше сегодняшнего или вчерашнего дня.

Даже если то, о чем я вас прошу, вам и не очень приятно, разве это не самое ничтожное вознаграждение за все мои заботы о вас? Не они ли приблизили вас к вашей президентше, когда допущенные вами глупости вас от нее отдалили? И не я ли дала вам средство отомстить за неблаговидное рвение госпоже де Воланж? Как часто вы жаловались на то, сколько времени приходится вам терять на поиски приключений! Теперь они у вас под рукой. Любовь, ненависть – выбирайте, что угодно: все спит под одной крышей. И вы можете жить в двойном обличье – одной рукой ласкать, а другой наносить раны. Даже приключением с виконтессой вы обязаны мне. Оно мне по вкусу, но, как вы сами сказали, надо, чтобы о нем заговорили. Ибо, если в данном случае – с этим я согласна – вы пока должны были предпочесть тайну огласке, надо признать, что эта женщина не заслуживала столь великодушного отношения.

К тому же я лично тоже ею недовольна. Кавалер де Бельрош находит ее более привлекательной, чем я бы того хотела, и по многим причинам мне желательно было бы иметь предлог, чтобы прекратить с ней отношения. А есть ли предлог более благовидный, чем возможность заявить: «С этой женщиной невозможно больше встречаться».

Прощайте, виконт. Имейте в виду, что в вашем положении времени даром терять нельзя. Я же свое время употреблю на заботы о счастье Превана.

Париж, 15 сентября 17...

От Сесили Воланж к Софи Карне

Примечание. В этом письме Сесиль Воланж сообщает подробнейшим образом все, что связано с нею в событиях, известных читателю из письма 61 и последующих. Мы полагали, что повторяться нет смысла. Приведем лишь то, что она говорит о виконте де Вальмоне.

…Уверяю тебя, что это человек совершенно исключительный. Мама говорит о нем много дурного, но кавалер Дансени – много хорошего, и мне кажется, что прав он. Никогда не видела я такого ловкого человека. Он передал мне письмо Дансени при всех, и никто ничего не заметил. Правда, я очень испугалась, так как ни о чем не была предупреждена, но теперь я буду настороже. Я уже отлично поняла, каким образом он хочет, чтобы я передала ему ответ. С ним очень легко столковаться, по одному взгляду его понимаешь, что он хочет сказать. Не знаю, как это у него получается. В записке, о которой я тебе уже говорила, он писал, что при маме будет делать вид, будто совсем меня не замечает. И действительно, всегда кажется, что он меньше всего думает обо мне. А между тем всякий раз, что я стараюсь поймать его взгляд, я могу быть вполне уверена, что тотчас же встречусь с ним глазами. Здесь живет одна мамина приятельница, которой я прежде не знала; она, видимо, тоже не любит господина де Вальмона, хотя он к ней очень внимателен. Боюсь, как бы ему не наскучила жизнь, которую тут ведут, и он не вернулся в Париж; это было бы до крайности огорчительно. Доброе же у него должно быть сердце, если он приехал сюда исключительно для того, чтобы оказать услугу своему приятелю и мне! Я хотела бы как-нибудь выразить ему свою благодарность, но просто не знаю, как с ним заговорить, а если бы даже мне и представилась такая возможность, я бы до того смутилась, что, наверное, не сумела бы слова вымолвить.

Только с госпожой де Мертей мне легко говорить о моей любви. Может быть, даже с тобой – хотя я тебе все говорю – в живой беседе меня бы это смущало. И с самим Дансени я часто, словно помимо своей воли, ощущала какую-то робость. Я себя за это жестоко корю и все на свете отдала бы за то, чтобы найти минутку, когда я могла бы хоть один раз, один-единственный раз сказать ему, как я его люблю. Господин де Вальмон обещал устроить нам возможность свидеться, если я соглашусь во всем следовать его указаниям. Я готова сделать все, чего он потребует, но не могу понять, как это можно было бы осуществить.

Прощай, милый друг, мне больше не на чем писать. [35]

Из замка ***, 14 сентября 17...

От виконта де Вальмона к маркизе де Мертей

Либо письмо ваше насмешка, которого я не понял, либо вы писали его, находясь в состоянии пагубного безумия. Если бы я знал вас не так хорошо, прелестный мой друг, то и впрямь очень испугался бы, хотя, что бы вы там ни говорили, я не из пугливых.

Читаю ваше письмо, перечитываю, но это не продвигает меня ни на шаг, ибо понять его в буквальном смысле просто невозможно. Что же вы все-таки хотели сказать?

Только ли, что не стоит тратить таких усилий против столь неопасного врага? Но в данном случае вы, может быть, ошибаетесь. Преван действительно обаятелен – более, чем вы думаете. Он прежде всего обладает весьма выгодным для себя даром привлекать к своей любви внимание ее предмета, так как очень ловко умеет воспользоваться любой беседой – и в узком кругу, и в большом обществе, – чтобы о ней заговорить. Мало таких женщин, которые не попали бы в эту западню и удержались от ответа, ибо все притязают на тонкость ума, и ни одна не захочет упустить случая проявить ее. А вы достаточно хороша знаете, что женщина, согласившаяся говорить о любви, вскоре кончает тем, что заражается любовью или, по крайней мере, ведет себя так, как если бы была увлечена. Этим способом, который доведен им до подлинного совершенства, он достигает и того, что ему часто удается заставить самих женщин свидетельствовать об их собственном поражении. Говорю так, ибо сам это наблюдал.

Я был осведомлен о его секрете лишь из вторых рук, так как никогда не был близок с Преваном. Но вот однажды мы сидели вшестером, и графиня де П***, считая, что говорит очень тонко, и действительно производя на непосвященных такое впечатление, будто она ведет общий разговор, рассказала нам со всеми подробностями, как она отдалась Превану и все, что между ними произошло. Она говорила с такой уверенностью, что ее не смутила даже улыбка, появившаяся на губах у всех нас одновременно. И я никогда не забуду, как один из нас в виде оправдания прикинулся, будто то, что она говорит, или, вернее, то, что она якобы говорит, вызвало у нас сомнение, а она самым серьезным образом возразила, что уж, наверно, никто из нас не осведомлен лучше ее, и даже не постеснялась обратиться к Превану и спросить его, ошиблась ли она хоть в чем-либо.