Фамильные ценности, или Возврату не подлежит - читать онлайн книгу. Автор: Олег Рой cтр.№ 16

Позанимавшись минут сорок: немного разминки, немного йоги, немного беговой дорожки – все, как учил тренер, главное – аккуратно разогреть себя до пота – и постояв под пробивающими чуть не до костей струями циркулярного душа, Аркадия почувствовала себя в порядке. Да что там в порядке – хоть на тигра с голыми руками идти, и бровь не дрогнет, не то что коленки.

Оба – и Михаил, и даже, что удивительно, Балька – явились минута в минуту, практически столкнувшись у дверей. Точнее, на выложенной фигурными плитками тропинке. Аркадия Васильевна из окна кабинета глядела, как они подходят к крыльцу – такие разные, но чем-то неуловимо схожие – и сочла «одновременность» хорошей приметой. Все получится. У нее всегда все получалось.

Пока раздевались, пока устраивались – Аркадия Васильевна предупредила, что разговор предстоит серьезный – Балька суетился, с типично юношеской нетерпеливостью пытаясь «бежать впереди паровоза»:

– Ба, чего случилось-то?

– Не гони коней, – улыбалась она, – сейчас все поймешь. Оба поймете.

Михаил молчал, но и на его лице явственно сквозило недоумение: дела семейные, а я-то тут при чем?

За окном, за тонкой кружевной занавеской и хрустальной плоскостью стекла, висели синие зимние сумерки. Собственно, это был уже настоящий вечер, рассыпавший по черному небу пригоршни голубовато сверкающих звезд. Но ей подумалось именно так – синие зимние сумерки. Так было… уютнее, что ли? Толстый чайник исходил густым вкусным паром, в чашках рубиново светился чай. Настоящий домашний вечер. Теплый, добрый, семейный. Общий.

– Как вы помните, Петр Привалов, с которого, по сути, началась наша фамилия, был человеком более чем незаурядным и настоящим ювелиром. Он чувствовал камни, как никто другой, и именно он вот на этом самом месте основал ювелирный дом Приваловых, – начала Аркадия Васильевна.

– Когда это было? Почти сто лет назад, верно? – уточнил Балька. – Помним, как же. Кстати, бабуль, а фотографий от деда – ну или сколько там пра – фотографий не осталось?

Усмехнувшись, Аркадия Васильевна потянулась к полке за своей спиной и не глядя вытащила альбом. Старинный, солидный, в потертых, когда-то изумрудно-зеленых, а теперь светло-бирюзовых бархатных крышках. Протянула внуку:

– Любуйся. Ты забыл, что ли? Маленьким-то часто рассматривал.

– Точно! – охнул Балька. – Ух ты! – не переставал восклицать он, переворачивая плотные, почти картонные страницы. – Эх, если бы еще не только дедовские и семейные, а – магазинов, мастерских… А? Ты представляешь, какая это будет реклама? Фурор будет! Сегодня же все как с ума сошли по всякой там исторической традиции. Открывают рестораны – так непременно чтоб «по рецептам моего прадеда, знаменитого дореволюционного ресторатора Фердипюпкина». Даже если никакого прадеда-ресторатора вовсе никогда не существовало. Ну и всякое такое. И знаешь, при прочих равных выходит очень эффективным плюсом. – Он даже пальцами прищелкнул для убедительности. – Ну вот то есть если два более-менее равнокачественных ресторана, а у одного есть в описании этот самый дореволюционный Фердипюпкин – пойдут к Фердипюпкину. Черт знает почему, но это работает. Модный тренд. Вот все и сочиняют себе прадедов. А у нас-то не какой-нибудь Фердипюпкин, у нас-то самый настоящий дореволюционный ювелир! Можно такую кампанию забабахать, фурор будет, народ в очереди выстраиваться начнет… Больше одного ожерелья в одни руки не отпускать! А вы куда лезете, вас тут не стояло! – вдруг смешно прогнусавил Балька, копируя классическую реплику «из очереди». – Это ж почти Фаберже, ты что! Даже если просто витрина со сменяемой экспозицией… Или несколько витрин… Или…

Балька, сощурившись, уставился на что-то, видимое только ему.

С ним бывало.

Может, вовсе он и не такой уж легкомысленный и инфантильный, неожиданно подумала Аркадия Васильевна. И юрфак прекрасно закончил, чему она очень радовалась: собственный юрист любой фирме пригодится, тем более в таком специфическом деле, как ювелирное. Ну да, она рассчитывала, что Балька станет у нее в салоне… ну, например, начальником юридического отдела. Даже если весь отдел будет из него одного состоять. Ведь умненький мальчик-то, и аспирантура вон, и диссертацию готовит. Ну, или говорит, что готовит. Она вздохнула тихонько. Вся эта юриспруденция для него словно бы не всерьез, будто в игрушки играет. По поверхности скользит. А углубляется, только когда речь о каких-нибудь рекламных штуках заходит. Хлебом не корми, в ночные клубы не пускай – дай «Ночь пожирателей рекламы» посмотреть. Имена Котлера [1] и Огилви [2] с придыханием и священным трепетом произносит. Маркетинг! Технологии привлекательности! Фердипюпкина какого-то сочинил вдруг. С ума сойти.

Нет, она не возражала, конечно, даже должность ему при салоне «Аркадия Привалова» придумала – заместитель по PR. Но ей, воспитанной в советских традициях, всякие такие штуки казались… ну не глупостью, но… пустяками, в общем чем-то вроде мыльных пузырей. Вроде и блестят, и переливаются, а на деле – пшик. Ведь жалко же на такое время тратить, правда? Красота есть красота, чего тут привлекать, чего рекламировать, какие такие паблик рилейшен и кампании по продвижению? И так ясно: вот это – красота, а вон то – не очень. Салон у нее в самом центре – это да, это правильно, как иначе. Но чего ж еще?

Но в то же время… Что-то такое в этих Балькиных «технологиях привлечения» было, ох, было. И способности к этому делу у него явно есть, одобрительно подумала Аркадия Васильевна. Вон какую витрину – голографическую! – для салона придумал. Чтоб ювелирные гарнитуры «живьем» показывать. Ей самой, привыкшей к скучной советской «ящичной» выкладке, такое в голову бы никогда не пришло. Слева от входа (Балька почему-то очень настаивал на «слева», вроде бы как в движении человеческих глаз есть какие-то там закономерности) теперь стоит эдакая стеклянная колонна. Просто стеклянный столб, внутри пустой. И «кнопочки» на панели управления. Если кнопочки понажимать, в стеклянной пустоте возникают – нет, не фотографии, а как будто самые настоящие девушки-модели. Некоторые в рост, но в основном – плечи и голова, как цветок на стройном стебле. Ну и рука еще шаловливо губ касается, демонстрируя браслеты и кольца. Гарнитуры ювелирные всегда же на бархатном планшете выставляли, да? А тут – «живые» девушки. В диадемах, ожерельях, серьгах, кольцах и так далее – в зависимости от того, какой гарнитур демонстрируется.