Дрожь земли - читать онлайн книгу. Автор: Роман Глушков cтр.№ 17

Упускать представившуюся возможность для бегства было равносильно проигрышу. Вскоре Ползун выкопается, но меня на тот момент и близко здесь не будет. На-ка, выкуси, Ипат! Тебе опять выпал шанс изловить Мангуста, и опять ты его прошляпил. Может, после сегодняшнего фиаско ты наконец-то впадешь в депрессию и покончишь с собой? Не важно, каким способом, лишь бы только он был надежным. По-моему, такой выход одинаково выгоден нам обоим. Не знаю, как тебе, а мне наша затянувшаяся игра уже порядком поднадоела…

Перепрыгнув через барахтающегося под осыпью бота, я помчался по дну буерака дальше. Мне осталось обогнуть завал, и вот он – дальний конец траншеи. Потом – короткая пробежка по поверхности, и я достигну подножия холма, на котором несет дозор Жорик. А у Жорика при себе наготове барабанный гранатомет «Душегуб». На случай, если меня рассекретят и вынудят покинуть рынок в жуткой спешке. То есть так, как я его сейчас покидал.

Разбуженный прогремевшими взрывами, Дюймовый уже должен пребывать в боеготовности. Теоретически, первые гранаты пролетят над моей головой и упадут в канаву сразу, как только я из нее выскочу. И когда между мной и преследователями вздыбится стена разрывов и поднятой ими пыли, мне останется лишь затеряться в складках местности и – поминай, как звали!..

Я выпрыгнул из буерака – уханье «душегуба», однако, не раздалось, и гранаты в канаву не упали. Проклиная мешкающего напарника и затянутое тучами небо – солнечным днем Жориково прикрытие было бы мне даром не нужно, – я наскоро огляделся и припустил к холму. Ладно хоть узловики отстали, и завал надежно заслоняет меня от Обочины. Пускай дружинники гадают, что взрывалось в полукилометре от рынка и куда пропал Капуцин. Отряжать патруль на его поиски хозяева Выгребной Слободы не станут – много чести оборванцу, – а мне только этого и надо. И без дружинников забот полон рот. Настолько полон, что они, того и гляди, разорвут его от уха до уха…

Где доселе околачивался Ипат, история умалчивает. Но он нарисовался на моем пути столь неожиданно, что я едва не заорал от испуга. И вряд ли это произошло случайно. Скорее всего, при помощи загонщика-Ползуна мнемотехник ловко направил меня на нужный ему маршрут. А я – болван – опять впопыхах клюнул на Ипатову уловку. По крайней мере, памятуя о его смекалке и нетривиальной охотничьей тактике (полагаю, вы еще не забыли, при каких обстоятельствах я познакомился с Жориком?), назвать это обычным фартом было трудно.

Здесь, в дикой пустоши, орденский хищник не стал вступать со мной в переговоры и выкрикивать угрозы. К чему нам лишние церемонии? Едва я выскочил ему навстречу, он вскинул армган и выстрелил в меня с расстояния в дюжину шагов. И непременно попал бы, продолжай я корчить из себя калеку. Только я уже вышел из образа Капуцина и во мне вовсю бурлил адреналин. Ипат был быстр, да что там – феноменально быстр! Но и мой инстинкт самосохранения оттачивался все эти годы чуть ли не круглосуточно. И потому застать меня врасплох внезапной атакой из засады было не так-то легко.

Лазерный импульс рассек воздух над тем местом, где я только что маячил, и, угодив в завал, с треском расколол торчащую из него бетонную глыбу. Второй выстрел узловика должен был прожечь танковый остов, за который я шарахнулся и из-за которого мгновение назад выскочил он сам. Но Ипат не выстрелил. Слишком близко стоял он к препятствию, чтобы не обжечься брызгами расплавленного металла, неизбежными при попадании лазера в такую цель.

Секундная заминка, в ходе которой рыцарь принял это разумное решение, позволила и мне оценить очередную угрозу. Единственное, что я понял за столь короткое время: на сей раз улизнуть от Ипата не получится. Без невидимого камуфляжа он пристрелит меня, в какую бы сторону я ни бросился. Сколько еще узловиков охотятся за мной, неведомо, но мимо этого ублюдка мне не пройти. А следовательно, придется ввязываться в бой, и чем быстрее, тем лучше.

«Со мной был нож, решил я: что ж, меня так просто не возьмешь!» – пел Высоцкий в одной из своих песен. Ну прямо один в один про меня – такого, каким я предстал перед узловиком. Конечно, кидаться с ножом на облаченного в доспехи и вооруженного армганом рыцаря было не лучшей идеей, но безысходность, помноженная на ярость, – великая сила. Особенно когда враг уверен в своем превосходстве и ожидает, что ты, как и раньше, пустишься от него наутек.

Решив, что я опять воспользуюсь своей фирменной, проверенной тактикой, Ипат взялся было обегать танковый остов, дабы стрельнуть мне вдогонку лазером. Но едва мнемотехник сорвался с места, как я свалился на него сверху с занесенным для удара клинком. Почти по завету генералиссимуса Суворова, повергшего в смятение французов своим лихим переходом через Альпы. Вот и мне незачем было бежать вкруговую, если я мог запросто перескочить через раскуроченную бронированную махину. Два стремительных прыжка, и – горячий тебе привет, орденский ублюдок! Не знаком еще с моим ножом? Что ж, самое время это исправить.

Заметив боковым зрением кинувшегося на него сверху врага, Ипат резко развернулся, намереваясь подстрелить меня влет. Но я отбил ногой не успевший нацелиться мне в живот излучатель и ястребом налетел на рыцаря. Разница наших весовых категорий была не в мою пользу, но сбить мнемотехника с ног, рухнув на него сверху, оказалось нетрудно. А вот вонзить нож в его не защищенную броней шею – туда, куда я старательно метился, – не удалось. Я промазал всего на чуть-чуть. Удар пришелся выше – в металлическую окантовку шлема. Клинок, звякнув, скользнул по нему и, отскочив, порезал противнику щеку в тот момент, когда он грохнулся спиной на землю.

Прокляв мысленно народную примету – первый блин всегда комом, – я замахнулся ножом повторно, в надежде, что теперь уж точно не оплошаю. Но припертый к земле Ипат выказал не меньшую живучесть, чем я. Не имея возможности выстрелить, он резко двинул мне свободной рукой в бок. А поскольку в теле у мерзавца явно имелись импланты-усилители, его кулак разил не хуже бейсбольной биты. Даже нанесенный почти без замаха удар узловика едва не сломал мне ребра. Я крякнул и скривился от боли, отчего мой нож вновь угодил не туда, куда нужно – в нагрудную пластину вражеских доспехов.

Далее наша потасовка напоминала уже не рукопашный поединок, а неуклюжую возню, и шла с переменным успехом. Я был проворнее и шустрее Ипата, но его защищали доспехи и усиливающая мускулы нанотехнологическая «начинка». Как долго мы барахтались в грязи и колошматили друг друга, сказать трудно. Четырежды рыцарь изворачивался и сталкивал меня с себя. Однако я упорно не позволял ему подняться на ноги и вновь набрасывался на него до того, как он успевал встать. Острие моего клинка попыталось пробить почти все потенциально уязвимые места вражеской брони. И всякий раз узловик или срывал мне атаку мощным контрударом, или блокировал ее непроницаемой для лезвия перчаткой. Я, в свою очередь, не забывал об армгане, стараясь не дать Ипату навести его на меня. То и дело враг жал сгоряча на спусковой сенсор, спекая окрест нас лазером глину и прожигая дыры в разбросанных повсюду останках биомехов. Над полем нашей брани вздымались клубы пара и едкого дыма. А победитель в драке не на жизнь, а на смерть пока не вырисовывался даже гипотетически.