Жиган по кличке Лед - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Сухов cтр.№ 13

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Жиган по кличке Лед | Автор книги - Евгений Сухов

Cтраница 13
читать онлайн книги бесплатно

– Ну… сука… понял, какую дешевую копейку жизнь твоя стоит?

– О суках я не спешил бы базлать, Маст, – бесстрашно ответил Гатагов. – Ты и живой не стоишь и полушки, раз мочишь своих, ссышь в глаза своим, давишь своих и подло отначиваешь от общака своих! Так что сука кровавая – это как раз ты, выродок.

– Ты первый начал, – произнес Большой Маст. – Я вор в законе, и меня за всю жизнь никто так не оскорблял.

– Какой ты вор, чучело? Жучило ты парашное, беспредельщик, – хрипло выговорил Гавана. – Своих режешь? Только даже если мы отсюда не выберемся живыми, ты думаешь, никто не узнает?

– Не узнает – ЧТО?!

Большой Маст был страшен. Его лицо, по которому стекала кровь – своя и чужая, изуродованное провалом глазницы, задрожало, нижняя губа отвалилась, открывая ряд желтых крупных зубов.

– Что не узнает? – повторил он. – Кровь этих бродяг, Гавана, упадет на твою, а не на мою голову. Тебе все равно не жить, поэтому я скажу тебе правду. И она будет куда страшнее, чем та, что ты тут себе нагородил, босяк. Так вот, если ты углядел тут крысу, которая у своих отначивает, и ссученную тварь, так это точно не я. Жить тебе минуту осталось, Гавана, и мне жаль, что все так получилось. Я себе этого не прощу. Я не знаю, кто впарил тебе ту маляву с наводкой, я не в курсах, кто надыбал и слил часть общака на мою протухшую теперь хазу. Но это не я. И я теперь туда не сунусь, потому что будет не по понятиям. Не скалься! Не скалься, удод! У меня действительно были терки со Льдом, но я его не гасил. Это – не я!!!

– П-почему я должен тебе верить? Только потому, что тебе нет резону заливать? – вызверился Гавана, извиваясь, как червь.

Большой Маст шумно вздохнул и зашевелился. Плеснула острая боль в покалеченных ребрах Гаваны. Грузный вор качнул головой и, вжав розочку в горло Гатагова так, что острые края прорезали кожу, произнес, взвешивая каждое слово:

– Значит, так, жмур. Я никого не убивал за пределами этой комнаты вот уже много лет. Лед – не мой грех, если ты не врубился с первого раза. Пусть меня укантуют на парашу, если я сбрехнул хоть слово. Я сказал. Кто подставил меня? Лучше бы спросил об этом, скажем, у гнойного стукачка Сулимы – хотя едва ли это он. Слишком мелок для такого дела.

– Ты уж очень спешил подсадить его на перо, Маст, – зеленея, выдохнул Гавана. – Ты спешил, и он ничего не успел сказать.

– Да он и так был не жилец. И если бы я думал, что он действительно знает что-то – я бы не торопился его сажать на перо. Ладно. Разбор по Льду теперь буду вести я сам, а ты уж не обессудь. Ну, прощевай.

…Нежданно грянул выстрел. Забытый всеми Саня Кедр, барахтаясь в луже собственной крови, хлещущей из бедренной артерии, все-таки нашел в себе силы вырваться из липкой дурноты и вытянуть пистолет. Саня Кедр не был вором в законе, и запрет на ношение огнестрельного оружия не считал распространяющимся и на свою персону. Он выстрелил повторно, но уже не попал, а потом, уже в смыкающейся тьме, все жал и жал на спусковой крючок до тех пор, пока не расстрелял всю обойму. Еще одна из пуль угодила вслед за самой первой – в плечо Мастодонта. Раненый гигант, лишившийся глаза, получивший нож под лопатку, только сейчас задрожал всем телом и стал заваливаться назад. Но – снова! – совладал с собой и хотел было добить Гавану, однако…

Только на мгновение ушла эта чудовищная тяжесть – и одним слитным, хищным движением вырвал свое тело, выдрался Джебраил Гатагов из-под туши Большого Маста и, шатаясь, ринулся к дверям. Он споткнулся о труп Балабана со сломанной шеей, начал падать, но все-таки устоял на ногах. Ослабевший Большой Маст, разом почувствовавший боль со всех сторон, обессиленно смотрел ему вслед единственным зрячим глазом. Хлопнула дверь. Гавана все-таки ушел! Ушел… А вот Мастодонт не чувствовал в себе силы даже встать на ноги. Несколькими сумбурными движениями подтащил он слабеющее тяжелое тело к Сане Кедру, глядящему на него мутными, ничего не выражающими глазами, и сказал:

– Как все нехорошо вышло-то. Не одна сука мусорская еще порадуется, что мы вот так, по чьей-то прихоти, тут друг друга покрошили. Ну уж сейчас-то ты мне веришь, что я не крыса и не ссученный?

Кедр облизал языком сухие губы. Слова, казалось, раздирали ему гортань.

– Сейчас… ве-рю.

– И на том спасибо.

Большой Маст вздохнул и, положив тяжелую пятерню на горло Кедру, печально улыбнулся и резким движением вырвал ему кадык.

В той бойне повезло лишь Ване Бахче. Он не только уцелел, но и остался без царапины. Бахча, пока длилась смертельная схватка между ворами, так и проспал мертвецки пьяным на диване.

8

Следователь Розов осторожно – словно устанавливая готовый захлопнуться капкан – раскрывал дело Льда. Изо дня в день оно распухало и ширилось, Ростислав Ростиславович подшивал к нему все новые и новые материалы, среди них чрезвычайно любопытные и неоднозначные. Такие, что поддаются правильному осмыслению и анализу только в общем массиве данных, приведенных в систему. Ростислав Ростиславович ненавидел ничем не подкрепленные версии, но сейчас он никак не мог отделаться от одного парадоксального предположения, от одной гипотезы, которую заботливо взлелеяла и выносила его интуиция, его наитие. Чутье сыскаря. Именно сегодня в Ялтинский угро прибыла очередная партия документов.

– Быть может… – бормотал Ростислав, перебирая края листов дела. – Быть может…

Пестрая жизнь, следы которой разбросаны по территории всего великого и необъятного Советского Союза. Школа-интернат. Несколько побегов. Два убийства в девятнадцать лет – и долгий-долгий срок. Война… По документам что-то не сходилось. С одной стороны, имелась справка о досрочном освобождении. Непонятно, на каком основании: по ТАКИМ статьям не освобождают. К тому же при наличии двух побегов, которые срок отнюдь не сокращают… С другой стороны, не было ни одного свидетельства того, что Лед воевал. Где он был эти четыре года, с 41-го по 45-й? В конце сорок пятого все-таки всплыл. Загремел на три года – по отдельным данным, пошел намеренно, чтобы сесть. Повезло и тут: Лед получил срок еще до знаменитых указов 1947 года «Об охране социалистической собственности» и «Об охране личного имущества граждан», по которым за мелкую кражу могли легко впаять двадцатку – и айда в один конец в Сибирь! Так что освободился уже году в сорок девятом; и вот, спустя одиннадцать месяцев – погиб. Красивая и страшная смерть, ничего не скажешь: подорваться на горном серпантине на мине – это тебе не ножичек, зажатый в чьей-то потной пятерне, в печень в темной подворотенке получить. «Это был отличный враг», – всплыли в мозгу слова тестя.

В деле Льда появлялись и дополнительные сложности, уже не связанные напрямую с тем злополучным взрывом «Опеля Кадет» на серпантине. Исчез чертов Сулима, главный и верный источник свежей информации прямо из котла блатного мира. Розов, впрочем, давно задумывался над заменой осведомителя и над тем, что Сулима – застоявшийся кадр, а уж после смерти брата и связанного с ней длительного запоя стал и вовсе профнепригоден, если, конечно, такое слово употребительно в отношении человека, никогда не работавшего и ничем, кроме краж и гоп-стопа по лихой юности, не занимавшегося. Собственно, Розов и так дивился тому, как Сулима вообще до сих пор жив. Так что его возможная гибель стала бы лишь запоздалым подтверждением смутных предположений следователя Розова.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию