Тобол. Много званых - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Иванов cтр.№ 89

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Тобол. Много званых | Автор книги - Алексей Иванов

Cтраница 89
читать онлайн книги бесплатно

Касым обомлел, глядя на Айкони, а потом омыл ладонями лицо.

– Аллах акбар!

Он поднялся, подошёл к Айкони, взял её за подбородок и, вглядываясь, повернул лицом налево и направо.

– Они похожи, как минареты Хазрет-Хызра!

– Ну так что, дозволишь?

– Надо спросить у шейха Аваз-Баки, что мне делать.

– В вашем Коране о таком вряд ли говорено. Ты не на бога уповаешь, а на ум человека, вроде тебя. Только ты сам поумнее его, Касым.

– Ты великий и хитрый змей, Семён, – засмеялся Касым. – Ладно, я их сведу. Но тебя всё равно не пущу.

– Да сдалось оно мне, – закряхтел Ремезов, вставая. – Она мне и дома глаза намозолила, ещё тут на такую же тетёрку смотреть… Пойду я. Спасибо, Ходжа, – Ремезов поклонился. – Аконька, ты сама домой возвращайся.

– Проводи, Суфьян, – велел Касым слуге.

Айкони и не задумалась, куда подевался Семульча, куда повёл её Касым, по каким помещениям они идут. Она вся была внутри себя – прислушивалась к душе, которая словно разгоралась от близости Хомани. Сестра где-то рядом, Айкони ощущала её сквозь стены и занавеси. Касым впустил Айкони в какой-то чулан без окон: голые стены, запертые сундуки, тонкий ковёр на полу, масляная лампа. Айкони закрыла глаза ладонями. Сердце её сбивалось в стуке, словно подстраивалось под иное и близкое сердцебиение. Айкони отняла руки от лица. Хомани была перед нею – живая, настоящая, хотя и совсем непривычная: в бухарской одежде, с волосами, заплетёнными по-бухарски, и на лбу у неё был тиллякош – венчик с бирюзой и подвесками.

– Хомани! – заворожённо прошептала Айкони.

– Айкони! – потрясённо прошептала Хомани.

Они бросились друг к другу, обнялись, замерли, а потом, не расцепляя объятий, опустились на ковёр. Ходжа Касым стоял в открытой двери и с любопытством ждал, что произойдёт дальше. Эти девчонки-остячки были так удивительно похожи, что казалось, будто в помрачении ума он наблюдает какой-то шаманский танец, когда в глазах двоится.

Девчонки не произнесли больше ни слова. Тяжело дыша, они быстро и невесомо ощупывали друг друга, как слепые: касаниями выясняли, что с ними случилось за два с лишним года. Их души словно слились, соединились в одну изначальную, и они узнавали друг о друге, будто вспоминали свои собственные, но забытые судьбы. Для них не было тайн, недомолвок или стыда. Айкони увидела смерть Хемьюги и гибель богов Певлора, бухарцев с их клятвой, мятеж своего селения, бегство отца и русскую месть, и это было горько. Но Хомани увидела куда более страшные события: увидела, как русские надругались над сестрой, как били и мучали её, как продали в семью Семульчи, а она там встретила князя, полюбила его, камлала на него и отдалась ему. По лицу Хомани побежали слёзы сострадания.

Ходже Касыму сделалось неловко смотреть на сестёр-шайтанок. То ли это колдовство северных варваров, то ли запретные ласки влюблённых друг в друга таёжных гурий. Касым щёлкнул за спиной пальцами, чтобы разрушить чары нечестивого рогатого тагута, и вышел из чулана.

– Суфьян, – позвал он слугу. – Заполни светильник маслом на пол-мискаля и зажги. Когда светильник догорит, удали гостью из моего дома.

Касым отправился на женскую половину – к Назифе. Его взволновало то, что открылось ему в Хамуне. Он купил Хамуну в собственность и держал в отдалении от себя, предвкушая сладость первой пробы. А лицо Хамуны, её руки, ноги и стан каждый день видели Ремезовы! И Хамуна, которая не должна знать никого, кроме господина, наполняется опытом своей сестры, и этого никак не прекратить, потому что близнецам не нужны слова и встречи! Касым чувствовал, что у него крадут наложницу. Он ревновал.

– Назифа, сегодня приготовь Хамуну, – раздражённо приказал он жене.

Встреча с Айкони взбудоражила душу Хомани и перемешала все мысли. Хомани уже не могла разобраться, где она, а где сестра; где её память, а где память сестры. Она не понимала, что с ней происходит: она в слезах идёт по заснеженной тёмной улице Тобольска или её, голую, Назифа усаживает в корыто с горячей водой и трёт пучком мочала. Что сейчас будет – она ляжет в объятия смелого и весёлого князя или, наконец, её возьмёт в жёны её новый господин – чужой и непонятный человек, купивший её в свой дом?

Все два года, пока не было сестры, отец твердил Хомани, что продаст её любому мужчине, который его, Ахуту, обогатит. Хомани уже давно приняла, что жених в её жизни возьмётся ниоткуда: отец не познакомит их заранее, не посмотрит, хороший он человек или плохой, не спросит, понравился ли он. Жених появится внезапно, и она подчинится ему безропотно, как положено; он сделает с ней то, что хотят мужчины, и она станет женщиной. Сначала ей будет больно и стыдно, а потом – хорошо, как Айкони хорошо с её князем.

Но муж – это человек, с которым жена живёт одной жизнью: разжигает огонь в очаге, ходит в долгие зимние охоты, вытягивает сети на Оби. Или хотя бы имеет с женой общую мечту, как Айкони с князем хотят убежать из Тобольска в тайгу. А Касым?.. Она ничего не понимает в его жизни. Она и не видит его жизнь. Она сидит в доме Касыма взаперти под присмотром слуг, а Касым приходит по вечерам и забирает какую-нибудь женщину. Или вовсе не приходит. Он разговаривает только с Назифой, но на своём языке, которого Хомани не знает. Она просто вещь Касыма, как пояс или весло.

Назифа тщательно вытерла Хомани полотенцем, но не дала ни штанов-иштон, ни туфель, ни платка. Босую, в одном только платье с тесьмой на вороте и рукавах, Назифа втолкнула Хомани в покои, где находилась постель Касыма. Крепкие резные столбики держали балдахин из алого хан-атласа. Горели светильники. Ходжа Касым стоял посреди гарема как хозяин – расправив широкие плечи и сунув ладони за кушак. Сулу-бике и Улюмджана в лёгких распашных халатах-румчах сидели у ног своего господина. Назифа повернула Хомани к Касыму, подняла её лицо и спустила с неё платье. Хомани побоялась даже прикрыться руками. Касым уверенно и придирчиво разглядывал остячку. Она казалась девчонкой лишь в одежде. А под одеждой было смуглое тело женщины самой сладкой первой спелости.

– Ты хорошо подготовила её, Назифа? – строго спросил Касым.

– Её лоно ждёт тебя, господин, но она дикарка.

– Веди её на моё ложе.

Сулу-бике поднялась, развязала кушак Касыма и сняла с его плеч чапан. Улюмджана стащила с ног Касыма ичиги и приняла иштон. Касым шагнул под балдахин, где Назифа с недобрым бесстыдством уложила Хомани среди подушек и покровов на обозрение господину. Назифа слезла с постели и потянула за шнур, роняя занавесь. Хомани с ужасом смотрела на Касыма снизу вверх. Она понимала, что сейчас сделает с ней этот мужчина, её муж, и жадно искала в его лице черты князя, которого полюбила Айкони, – князя, каким она его себе вообразила. Пусть Касым окажется таким же, как князь! Пусть он принесёт ей такую же радость, какую князь приносил её сестре!

В глазах Касыма было только любопытство и холодное торжество. Он тяжело навалился на Хомани, как рыбак на берегу всем телом прижимает к земле большую бьющуюся рыбу, и живот Хомани прорезала острая боль, словно Касым рвал её пополам. И Хомани вмиг забыла и князя, и Айкони, и свою судьбу – её подмял медведь, и надо было отчаянно сопротивляться, чтобы зверь не раздавил её и не растерзал. Обезумев, Хомани извернулась, как лисица, и хищно впилась зубами в плечо Касыма. Касым взревел.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению