Шпионские страсти - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Куно cтр.№ 34

Терять шанс, купленный такой ценой, я не имела права. Метнулась к Лемме, одновременно нащупывая рукоять кинжала. Упала на колени за канапе и, повернувшись к шару спиной, сделала глубокий вдох. Нарцисс дал мне фору, но я не имела представления, как надолго. Меж тем сонная отрава проникает в организм через лёгкие, и потому лучшее средство против воздействия шара — это задержать дыхание.

В этот момент дверь распахнулась, и в комнату уверенной походкой вошёл мужчина. Заметить меня он пока не успел, зато спящую Лемму увидел и теперь шагал непосредственно к ней. Дышал этот мужчина совершенно свободно, стало быть, он не был подвержен воздействию шара. Рискнув ещё немного высунуться из своего укрытия, я смогла рассмотреть его получше. И узнала в незваном визитёре того самого эркландца из свиты Ромеро, что произвёл на меня столь яркое и не слишком приятное впечатление на давешнем приёме. Те самые острые скулы и запавшие глаза. Удостоверившись в том, что Лемма спит, он извлёк из-под полы плаща пустой мешок.

Теперь его цель была ясна: похитить принцессу, по всей вероятности, для своего сюзерена.

Воздух в лёгких закончился, и я вынужденно вдохнула вновь. Глубоко, надеясь опять продержаться как можно дольше. Голова стала легонько кружиться: по-видимому, воздух комнаты успел в полной мере пропитаться сонной магией. Действовать приходилось особенно быстро. Вскочив, я метнула в эркландца кинжал. Он дёрнулся, заметив моё резкое движение, но в руку я всё-таки попала. Это хорошо: теперь выносить из покоев принцессу будет для него по меньшей мере затруднительно. Я метнула второй кинжал, но, к своему стыду, промахнулась. Перед глазами начинал плыть туман, да и эркландец, несмотря на испытываемую боль, уже был начеку. Прилагая все возможные и невозможные усилия, чтобы разогнать застилающую глаза пелену и при этом не сделать нового (и такого желанного) вдоха, я схватила последний кинжал. Похититель метнулся в сторону.

Взгляд совершенно случайно упал на колокольчик для вызова прислуги, который отчего-то лежал на полу. Возможно, его случайно уронили и поленились или позабыли поднять. Теперь я схватила этот колокольчик и отчаянно затрясла им изо всех сил. Язычок принялся биться о стенки, оглашая окружающее пространство отчаянным звоном. Я не знала, услышит ли хоть кто-нибудь, но очень надеялась, что своими действиями по меньшей мере спугну эркландца. Так и получилось. К тому моменту, как я запустила в похитителя третьим кинжалом, он успел оглядеться и, не найдя другого способа отступления, подскочил к окну. Распахнул ставни и выбрался наружу в тот самый момент, когда мой клинок ударился о раму.

Я мысленно поблагодарила похитителя за распахнутое окно, но добраться до вожделенного свежего воздуха уже не смогла. Схватившись за низкую спинку канапе, осела на пол. Краткое мгновение, когда я отчётливо осознала, что вот-вот погружусь в сон, и тут уже ничего не попишешь, сменилось тем самым сном. Того, что происходило в будуаре дальше, я не видела и не слышала.

Сон отпускал медленно и неохотно. Словно я погрузилась в вязкую трясину, из которой никак не удавалось выбраться. И я барахталась на грани между земной и водной стихией, между явью и сном. Уже осознавала, что сплю и надо бы проснуться, притом как можно скорее, но ещё не помнила, а, собственно, почему? Однако где-то на краю сознания жила тревога, не позволявшая расслабиться и полноценно погрузиться в дрёму, и я хваталась за раздававшиеся поблизости звуки, как за ветвь, милосердно протянутую плакучей ивой.

Наконец я всё-таки разлепила веки. Сперва увидела лишь украшенный росписью потолок, но рассматривать картины, пусть и весьма искусно исполненные, мне было сейчас неинтересно, и я не без труда приподнялась на локтях, дабы оглядеть и другие части помещения. Почти сразу стало ясно, что далеко от будуара меня не переместили. Судя по убранству, я по-прежнему находилась на женской половине, хотя непосредственно в этой комнате мне до сих пор бывать не приходилось. Лежала я на кушетке. Кто-то заботливо подложил мне под голову подушку и даже укрыл шерстяным пледом.

На этом, однако же, спокойная обстановка заканчивалась. В комнате ни на мгновение не прекращалось движение. Незнакомые мне люди с серьёзными, сосредоточенными лицами сновали туда-сюда, кто с вогнутым зеркалом, помогающим рассматривать мелкие предметы, кто с магическим диском, позволяющим определить число находящихся поблизости людей, кто с оструганными дощечками, на которых было отчётливо прорисовано деление на дюймы. Бесконечное движение не создавало ощущения хаоса, напротив, было очевидно, что все присутствующие — профессионалы своего дела, отлично знающие, куда и с какой целью направляются.

Кэмерон Эстли тоже находился поблизости. Стоял неподалёку от входа и негромко переговаривался о чём-то с темноволосым мужчиной в тёмно-сером камзоле, имевшим такой же деловой и сосредоточенный вид, как все прочие.

— О, пришла в себя! — бодро, я бы даже сказала, весело сообщил один из присутствующих, имея в виду вашу покорную слугу.

Его слова привлекли всеобщее внимание, в том числе и Эстли, мгновенно прервавшего собственный разговор с подчинённым и переведшего взгляд на мою скромную персону.

— Нет-нет-нет, — оборвал мои неловкие попытки подняться человек, первым обративший внимание на моё пробуждение. — Вставать вам ещё рано. Лежите.

И тут же направился ко мне, будто собирался уложить силой, приди мне в голову идея сопротивляться. Однако я и сама чувствовала, что вставать рановато, и потому покорно опустила голову на подушку.

Мужчина тем не менее подошёл и присел на краешек кушетки. Теперь я получила возможность получше его разглядеть: приятное, гладко выбритое лицо, элегантная линия бровей, острые уголки глаз. Взяв мою руку в свою, он приложил большой палец к бледно-голубой жилке на запястье. Лекарь. Собственно, об этом можно было догадаться и раньше, как по внешнему виду, так и по манере говорить. Медленно я нынче соображаю. Впрочем, пожалуй, мне простительно: я ведь в некотором роде раненая. Или контуженая? Интересно, к какому роду пострадавших следует относить тех, кто нанюхался испарений сонного шара?

— Всё отлично, пульс замедленный, — невероятно бодро произнёс лекарь, и я поняла: столь же оптимистичным тоном он мог бы возвестить и о том, что пациент скорее мёртв, чем жив. — Это нормально, — пояснил он в ответ на вопросительно изогнутую бровь Эстли. — Естественные последствия сонной магии. Скоро, голубушка, вы снова будете бегать и бросаться кинжалами, — обратился он уже ко мне. — Только сначала придётся немного полежать. Дня эдак три.

— Три дня?! — От шока я даже повторно приподнялась на локтях.

— Ш-ш-ш. А что, вы куда-то торопитесь? — невинно поинтересовался эскулап, вновь укладывая меня на подушку.

— С ней уже можно разговаривать? — спросил Эстли, веселья лекаря явно не разделявший.

— Лучше не переутомлять, — с сомнением в голосе протянул последний.

— Ничего, надеюсь, небольшой разговор ей не повредит, — заявил Эстли, направляясь ко мне.

Лекарь пожал плечами, как мне показалось, несколько неодобрительно, но возражать всё-таки не стал. Он поднялся с кушетки и отступил, однако в моих мыслях для его действий уже не осталось места. События, предшествовавшие погружению в сон, наконец-то выстроились в голове в относительно ровный ряд, и я, резко приподнявшись вопреки советам лекаря, спросила, взволнованно взирая на Эстли: