Встреча в час волка - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Михайлова cтр.№ 56

Виктор постарался устроить быт Лины, как смог. Нашел приходящую домработницу. Разобрался в финансовых делах Лины. Их и не было как таковых. Крошечная сумма в ящике стола и квитанция на пенсию по инвалидности за месяц, получить которую она не дошла. На дом ей отказались принести.

С визитами к участковому терапевту такая же история. Один раз Лина посидела в очереди, принесла домой трамал. Он не просто не помог. Вызвал, как у многих, лишь тошноту и панику. Но врач сказала:

— Берите, милочка. Другого не будет. Станет по-настоящему плохо, понадобится.

Да, есть врачи, которым кажется: они знают, что такое по-настоящему плохо. Виктор стал хуже относиться к коллегам, когда вошел в жизнь Лины. Безразличное, казенное отношение к ней вызывало у него ярость, желание броситься на защиту. Идти в атаку против этой равнодушной стены.

Он нашел старую книжку одной грузинской журналистки. Женщина писала о себе в такой же отчаянной, как у Лины, ситуации. Грузинка была очень волевой. Она совсем отказалась от медицинской помощи. Или «помощи». После того как ее в безнадежном состоянии просто выбросили умирать, она стала искать свою систему. Кто знает, что помогло ей. Но она считает, что улучшение началось с программы еды. Такое правило она открыла. Или получился результат у победного самообмана? Но журналистка сначала заставляла себя есть так: каждый день непременно получать четыре вкуса: сладкий, горький, кислый, соленый. Вскоре эти четыре вкуса стали для нее необходимыми. Кто теперь разберет, отчего на самом деле произошло исцеление? Оно просто произошло.

И Виктор включил четыре вкуса в рацион Лины. Не повредит, как сказала коллега Лариса.

Между тем закончился его запас морфина. Виктор взял историю болезни Лины и пошел к директору института Нине Петровне Егоровой. Личность это была любопытная. Она появилась из «ниоткуда» после того, как почему-то уволили прежнего директора, серьезного онколога. Ее прошлый опыт старательно скрывался. Но у недоброй славы длинные ножки. И вскоре все узнали, что у нынешнего директора научно-практикующего серьезного медицинского института интимная связь с чиновником Минздрава. Плод этой любви и есть звание кандидата медицинских наук. До этого звания Егорова работала заведующей отдела питания санатория для руководства Минздрава. Медицинское образование, конечно, есть, но в онкологии она разбирается слабо.

— Добрый день, Нина Петровна, — сказал Виктор, внимательно взглянув на лицо шефини. Всем уже известно, что во второй половине дня характер руководительницы меняется. Веселеет. Люди тут профессиональные: допинг ни с чем не перепутаешь.

— Привет, Витя, — оживленно ответила Нина Петровна. — Что-то срочное? Ты же просто так никогда не зайдешь.

По поводу «просто так». Еще одно приятное открытие коллектива: мадам Егорова проявляется как нимфоманка. Вот почему у них в штате возникают странные медбратья одного типа, которые явно стали ими случайно. Но все парни рослые, видные, в ведомости расписываются за неплохую зарплату.

— Да, и сейчас не просто так. Нина Петровна, я решил провести курс терапии своей больной Лине Родиной. Выписана домой месяц назад. Вот ее карта.

— Ты смеешься? — Нина Петровна лишь бегло взглянула. — С какой стати? У нас очередь из людей, которым еще может помочь операция.

— Не нужно меня просвещать, пожалуйста. Я пришел с просьбой. Речь не идет о том, чтобы ее опять госпитализировать. Я проведу этот курс амбулаторно. Вот список лекарств, прошу разрешить их получение на складе.

— Как я могу? Это уже не наше дело. Пусть идет к своему терапевту. Нам своим больным лекарств не хватает.

— Мы должны найти выход, Нина Петровна, — решительно сказал Виктор. — Не собираюсь вдаваться в подробности. Я так давно и так неплохо работаю, что не могу тратить время на ненужные объяснения. Или отказывайте, и я пошел думать сам. Но у меня предложение: я зайду за ответом через час.

Он хорошо рассчитал. Через час ситуация потеплела. Нина Петровна была в еще более приветливом расположении духа. Виктор молча подошел к ее столу, на котором стояла большая чашка кофе с сильным запахом коньяка, и посмотрел на нее пристальным, серьезным взглядом. Такой взгляд женщина вправе трактовать, как ей это приятнее. Нина Петровна так и сделала. Она смотрела на Виктора томно и расстегнула верхнюю пуговицу блузки. Потом картинно и жеманно достала бланки рецептов и поставила свою печать и подпись.

— Впишешь, что тебе надо.

Виктор взял рецепты и положил руку на полное плечо Егоровой. Она встала и потянулась к нему.

— А не расскажешь, что за такая у тебя надобность лечить безнадежную больную? Да еще на дому? Я заметила, как ты здесь с ней носился. Неужели так бывает? Слышала я, что есть онкологи, которые чуть ли не некрофилы. Могут влюбиться в такую больную.

Виктор сжал ее плечо так, что она застонала от боли и желания. В голову не пришло, что он просто снял свою ярость. Не душить же ее.

— Мне пора, Нина, — сказал он почти интимно. — Договорим в другой раз. Меня ждут.

На складе, получая лекарства, он увидел, что рабочий выносит несколько ящиков к черному ходу. Виктор прошел за ним и увидел, как парень ставит ящики в черный джип. Номер Виктор запомнил.

— Рахим, — встретил рабочего Виктор, когда он возвращался. — Куда это везут?

— Не знаю. Эти люди раз в месяц приезжают. Директор дает распоряжение. Какая-то бумажка.

— Всегда в этот день? И в это время?

— Да.

— Хорошо, спасибо. Я теперь понимаю, кто это.

И вновь с трудом сдержал приступ бессильной злобы. Какой хирург не знает своих контролеров из наркоконтроля. Каждый ворует то, что стережет. Виктор поднялся к себе, позвонил Лине. Ее тихий голос вдруг снял все: напряжение, усталость, злость. Осталось лишь желание срочно ее увидеть.

Какой странной жизнью они жили. Они, двое, не знающие, кто они друг другу. Не понимающие, что их связало. Не пытающиеся читать свою внезапную, такую прочную нежность. Они уверены лишь в одном: у них есть сегодня и сейчас.

Виктор хлопотал, как няня и домохозяйка. Был властным, как уверенный и рисковый врач. Ловил каждое выражение лица, каждое биение ее пульса, считал глотки, граммы и ампулы. Он сокращал лекарства. Вводил дороговский препарат, чередовал с настоями приморских трав. Обнаружил, что и у того и у другого есть болеутоляющий эффект. И они явно вызывают аппетит. Лина под его присмотром делала гимнастику, они выходили поздним вечером подышать воздухом. Она каждый день сама мыла свои длинные пепельные волосы, вымывая продукты медикаментозного распада. И потом он укладывал ее спать. Виктор оставался в той же комнате на диване. Спал чутко, как на дежурстве в реанимации.

В эту ночь он не заснул вовсе. Просто лежал и слушал ее тихое дыхание. И мысль у него была всего одна: скоро эта ночь может ему показаться одной из самых счастливых в жизни. На рассвете Лина не застонала, а что-то промурлыкала во сне. Виктор тихо встал, склонился над ней. Лицо ее было спокойным, а ресницы вздрагивали, как будто она хотела открыть глаза, чтобы рассмотреть то, что ей сейчас приснилось. Потом она зашевелилась, нахмурилась, освободилась от одеяла, худенькая рука что-то искала на простыне. Может, ей снится одиночество, и оно ее испугало? Лина занимала маленький кусочек большой кровати. И Виктор лег с ней рядом. Удивительно: она не проснулась, но успокоилась. Вздохнула глубоко. И он впервые дотронулся до нее не как врач. Он был просто мужчиной, когда касался легонько ее волос, губ, груди, нежных бедер. Лина открыла глаза и посмотрела на него без удивления. А бездонные и прозрачные глаза затуманила не боль. Эта ночь сняла все вопросы для Виктора. Кто он Лине, кто она ему. Она его женщина. Такая судьба. Непонятно лишь одно: как жить без нее потом? Как удивилась бы Егорова, если бы узнала, что эту женщину на самом деле выбрала его любовь. Что затосковало по ней его тело. И на краю бездны он будет держать свое богатство, сколько хватит сил.