Куявия - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Никитин cтр.№ 177

Антланец довольно расхохотался.

– Узнаю родных куявов!

Она развела руками:

– Приходится так… Артане сильны, они – один народ, один человек, одна воля. А мы друг с другом спорим, все время оглядываемся, не ткнет ли сосед в спину ножом, чтобы забрать себе огород, козу, женщину. Вот только сейчас начинаем без оглядки.

В селе девушки надевали им на шею венки из горных цветов, старики призывали поддержку богов, а молодые парни просились в их войско. Иггельд слушал жадно, от волнения в глазах щипало. Подъехал Антланец, подмигнул. Иггельд едва выговорил дрожащим голосом:

– Что говорят, что говорят… Только бы все это было правдой!

– Правда-правда, – подтвердил Антланец с благодушием хозяина, который сам все организовал, чтобы ублажить дорогого гостя. – Все это началось как раз с тебя, жук!.. Да, с твоей Долины Драконов, что артане вознамерились предать огню. Всего-то и гордости было у Куявии, что башни колдунов да драконы, но колдунов повергли, а если еще и драконов втопчут в камни… Но ты держался, держался, а слухи о твоей доблести прокатились по всей Куявии. А ты все держался, и это как острый нож в сердце всем нам… нет, как острый нож в сердце нашей трусости! Люди ворчали, но все ждали, что артане вот-вот возьмут твою Долину. И тогда бы все смирились снова. Но ты держался… и люди сперва начали насмехаться над артанами, что Куявию захватили, а какой-то горский князек им разбил в кровь морды, а потом и сами втихомолку взялись за оружие. Иггельд сказал торопливо:

– Их бить нетрудно, если понять, что нужно делать… и чего делать нельзя. Только ты это… какой я горский князек?

– Да ладно тебе! Никто не поверит, что ты не князь. А начнешь говорить такое, людей обидишь, а оно тебе надо – людей обижать? Вот видишь, так что пусть будет князь. Даже светлый.

– Светлый, – запротестовал Иггельд, – уж чересчур! И даже князь – чересчур.

– Да брось думать о мелочах. Словом, сейчас, даже пади твоя Долина, уже не остановить то, что началось. Но вы там выстояли, даже истребляете их, как соколы бьют гусей. Об этом знают, об этом передают с восторгом, с каждой новостью добровольцы скачут во все стороны, а здесь карабкаются по скалам от села от селу… даже ночами, рискуя сорваться в бездну, но только бы поскорее обрадовать друзей! Это наполняет сердца куявов отвагой. Всюду повторяют твое имя, рассказывают и про твои орлиные владения, и про твоих драконов…

Иггельд сказал поспешно:

– То ты меня в князья, а теперь еще и о каких-то владениях… Нет у меня владений! И не князь я, не князь! Не дури людей.

Антланец отмахнулся, будто отгонял мелкую муху.

– Да какая разница? Сейчас каждый может называться князем, хоть тлампом…

– Что такое тламп?

Антланец отмахнулся:

– Откуда я знаю?.. В воину многое придумывается. Потом, когда война закончится, разберутся… По опыту знаю, на войне всегда новые князья появляются. Не говоря уже о берах и беричах.

– Мне это не надо, – ответил Иггельд. – Мне нужны только драконы! Много, разных…

– У князя драконов может быть много, – сказал Антланец многозначительно.

* * *

В каждом встречном селе проводники передавали их маленькое войско местным, те тут же выделяли лучших охотников и знатоков дорог, вели самыми удобными и короткими горными тропами. Проводники жадно прислушивались к разговорам людей, которые своими действиями меняют мир, лишь однажды проводник, уже немолодой поджарый охотник, косматый и резвый, сам похожий на горного барана, взмолился пламенно, обращаясь к Иггельду:

– Прости, что вмешиваюсь, великий!.. Но твоя скромность превосходит твою доблесть, а стране нужно, чтобы ты решился на великое деяние… Это ты думаешь, что рожден выращивать драконов, а боги тебя, возможно, предназначили совсем для других дел!.. Сейчас твое имя овеяно славой, уважением, почтением, страхом и надеждой! Артане тебя страшатся и проклинают, по всей Куявии повторяют твое имя как единственного полководца…

Иггельд воскликнул:

– Полководца? Да я и десятерых не смогу вести в бой, всех растеряю!

– Тогда не полководца, – возразил проводник упрямо, – а свершителя, освободителя!.. Полководцы что, полководцы у тебя будут. Те, кто служит сейчас артанам, сразу переметнутся, стоит тебе спуститься с наших гор. Ну, не переметнутся, а встанут под твою руку и кровью своей будут искупать вину перед тобой и отчизной. Об этом уже и артане догадываются, слух идет по землям, недовольство артанами перешло в ненависть. Беричи точат сабли, везде садятся на коней. Даже простонародье ловит и убивает одиноких артан, виданное ли дело! Только сойди с гор! Сойди с гор, и вся страна всколыхнется, обретя вождя!

Он говорил быстро и жарко, лицо горело чистым огнем, а глаза сверкали, как звезды. Неграмотный горец, ничего не видевший в жизни, кроме овец и голых скал, говорил ярко, образно и зажигательно, будто обучался при дворе. Антланец снова подмигнул Иггельду. Дескать, вот так и ты, дурак дураком при своих драконах, а когда пришла нужда, то и пылающим маяком станешь, что ведет заблудившихся в ночи куявов.

Сам он рассылал во все стороны сыновей, а его Болгор и Коман почти на конный переход держались впереди. Взбудораженный ими народ во всех городах и селах гудел, как разбуженные пчелы. Люди выходили из домов, собирались кучками, спорили, радовались, а многие тут же торопились домой, чтобы первыми сесть на коней и явиться под стяг уже признанного героя.

Еще несколько дней двигались окольной дорогой по узким горным тропам, одолели два перевала, с десяток быстрых горных рек. Отряд разросся втрое. Антланец уверял, что настоящее столпотворение начнется, когда спустятся на равнину. Малыш парил, как горный орел, едва видимый с земли. Иггельд несколько раз подзывал, торопливо кормил, снова отпускал, не было времени сесть на загривок и озирать горы, каждую минуту теребят, требуют совета, решений, указаний, он говорил какие-то слова, сам поражаясь, что его бред слушают, выполняют да при этом еще не прыгают вниз головами со скал в пропасти.

Сегодня ехали по длинному узкому ущелью, уставшие кони едва передвигали ноги. Антланец уверял, что когда ущелье кончится, распахнется простор, там впереди прекрасный тихий городок Любень, отдохнут сами и дадут отдохнуть коням, а то и вовсе сменят.

Иггельд, уже усталый и чуточку раздраженный медлительностью, вот бы на драконе, погрузился в думы, что сразу перешли в сладкие и мучительные грезы. Перед внутренним взором сразу заблистали гневные прекрасные глаза, раздулись изящные крылья тонкого носа, а губы отвердели, застыли как камень.

– Блестка, – прошептал он едва слышно, – что мне сделать, скажи?.. Да, я уже знаю твое имя, Пребрана сказала… Нет, я ее пальцем не тронул! Ведь помогала тебе!.. Пусть даже против меня… Прости, Блестка, на меня свалилось слишком много, я не готов ни к обороне Долины, ни к этому вот торжественному схождению с гор, ни… тем более!., к встрече с тобой, чьим именем у меня начинается день, длится и заканчивается… Нет, я оправдываюсь, а это недостойно. К встрече с любовью каждый должен быть готов, пасет ли овец, коней, драконов, князь или тцар – все равно, мы все соискатели твоей улыбки, твоего взгляда, твоей милости…