Дальневосточный штиль - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Мясоедов cтр.№ 36

Никаких аномальных деревьев, отличающихся от остальной растительности, Олег не обнаружил. И следов на снегу, которые было обязано оставлять после себя тело весом минимум в пару центнеров — тоже. Однако взгляд его привлекли тени, едва заметные в неярком свете солнца. Самые обычные в общем-то тени, если не считать, что не было видно предметов, которые их отбрасывали. Что-то пропускало через себя большую часть солнечного света, но все же задерживало отдельные лучики, оставляя на снегу размытые пятна теней. И один из мранов как раз растопыривал крылья и шипел в том же направлении, а остальные попеременно посматривали то туда, то на людей. Органы чувств животных, тем более улучшенных гиперборейскими колдунами, по своей остроте, видимо, превосходили людские.

— Невидимки… — проследив его взгляд, констатировал Ефим тихим шепотом. И побледнел до такой степени, что имел бы сам некоторые шансы сойти за одного из представителей данного племени на фоне снега. — Ох ты ж-ж-ж… спаси нас всех Господь!

Испуг стрельца объяснялся просто. Для того чтобы поддерживать на себе столь сложные маскирующие чары, требовалось довольно много магии. И твари, обладающие ей, слабыми являться просто не могли. Утешало лишь то, что на людей вышел не отдельный гигантский монстр, а целая стая относительно мелкоразмерных чудовищ. Таких можно было остановить удачным попаданием пули или близким разрывом гранаты раньше, чем они до людей доберутся. Если, конечно, твари не обладают какими-нибудь дистанционными способами атаки вроде выстреливающихся шипов, разбрызгивающегося яда или вытягивающегося метров на десять языка.

— Гляди в оба!.. — процедил Олег сквозь зубы, пересчитывая медленно приближающиеся тени и пытаясь хотя бы примерно представить себе очертания тел, которые их отбрасывали. Чисто автоматически целитель наложил на себя чары, блокирующие большую часть болевых ощущений. Наконец-то включилось чувство опасности. Вот только сигнализировало оно, на удивление, об относительно небольших проблемах. Будто бить будут, но так, больше для порядка. Как на тренировочной схватке с намного более сильным соперником, дающей заранее предсказуемый результат в виде слегка побитой морды. — Их всего… Врассыпную!!!

Тени, приблизившиеся к людям метров на сорок, синхронно замерли. Олег словно невзначай направил револьвер в сторону ближайшей. И внезапно боевого мага с зачатками дара предсказания озарило, на что была бы похожа подобная тень, если бы ее отбрасывал обычный человек. На позу изготовившегося к метанию гранаты из положения сидя стрельца, которую он не раз видел во время подготовки эрзац-гренадеров своего десятка. Только вместо относительно компактного кругляша взрывного устройства неведомые невидимки оказались снабжены чем-то куда более громоздким, по размерам вполне сопоставимым с их собственными телами, и как будто бы слегка колышущимся от ветра. И до того момента, когда они резко дернутся, посылая в полет свои снаряды из отведенных назад для лучшего броска рук, оставалось всего несколько секунд!

Поскольку Олег по сравнению с остальными сослуживцами был куда более защищен и менее мобилен, то все же решил игнорировать собственный приказ и остаться на месте. Револьвер в его руке дважды дернулся, посылая в выбранную цель пару массивных тяжелых пуль, способных сбить с ног медведя или пробить стальной корпус автоматрона. И он не промахнулся — воздух в месте попадания пули словно взорвался изнутри, внезапно открывая вид на высокое длинное тело, облаченное в какие-то не то шкуры, не то лохмотья, скребущее руками быстро напитывающийся кровью снег. Но за успех пришлось заплатить. Метнувшиеся к людям сети лишь на секунду задержались энергетическим барьером, прежде чем начать стягиваться, обездвиживая попавшегося в них боевого мага второго ранга, а также Ефима и Четвертого Петра, которые не успели в достаточной мере разорвать дистанцию и попали под удар.

— Нелюди! Сдохните, проклятые порождения шайтана! — с какой-то исступленной фанатичной яростью заорал Идрис, разряжая свою пищаль туда, где, как он думал, находится противник. Целился обрусевший татарин не совсем верно, но расходящаяся конусом дробь, пролетев мимо одного противника, зацепила краешком другого, и тот примерно на треть утратил невидимость. Две торчащие из воздуха мохнатые лапы, топчущие снег, смотрелись весьма сюрреалистически, а потому Олег поспешил закончить композицию, выпустив из спеленатых намертво рук револьвер и протолкнув его через крупные ячейки сетей телекинезом. Убить силой мысли противника на дистанции свыше пары шагов ему было по-прежнему не по зубам. Но вот удержать какое-то время в воздухе тяжелое оружие под нужным углом и нажать на спусковой крючок — вполне.

Новое тело, истошно скулящее от боли и зажимающее живот, откуда мерными точками выбивалась кровь, плюхнулось на снег. А потом белый свет для целителя померк, поскольку ударившая с ясного неба молния объяла его тело множеством электрических разрядов, от которых обугливались одежда и плоть. Если бы целитель чисто автоматически не наложил на себя чары, блокирующие возможность мозгу испытывать дискомфорт, то, скорее всего, моментально вышел бы из строя.

На полянке завязалась жестокая схватка между четырьмя оставшимися на свободе людьми и девятью тварями, которых за человека можно было бы принять разве что в очень сильной темноте. Похоже, наложенная на них магическая маскировка оказалась несовместима с резкими движениями, поскольку как только твари начали сражаться, то стали прекрасно видны. Ростом чуть выше человека, но постоянно сутулящиеся и очень худые, они напоминали вставших на задние лапы волков. Но это были не оборотни, чья стая разметала бы стрельцов за несколько секунд, а всего лишь псоглавцы, или, как их предпочитали называть в Европе и Северной Америке, — гноллы. Собаковидные гуманоиды обладали почти человеческим интеллектом и быстро плодились, благодаря чему еще в относительно недавнем прошлом встречались по всему миру, однако развитие человечества поставило их расу на грань вымирания. Люди в той или иной мере потеснили почти всех магических созданий и прочих мутантов, но отдельные виды они старались уничтожить при первой возможности без всяких международных договоренностей. А как иначе, если твари, выведенные каким-то свихнувшимся древним колдуном, обожали жареные человеческие ребра?

Облаченные в грубую одежду из шкур дикари были вооружены, помимо уже пущенных в дело сетей, лишь грубым и массивным холодным оружием, которое еще и требовалось взять в лапы. Несколько из них, видимо, самые агрессивные, решили положиться лишь на собственную физическую силу и острые зубы, бросившись вперед. В них и разрядили стрельцы свои пищали, разом уравняв количество сражающихся с обеих сторон. Кишки выпадали из дыр в животах, развороченные грудины белели ребрами, толчками выбивалась кровь из жутких ран, а кому-то даже снесло верхнюю половину черепа. На дистанции в несколько метров монструозные ружья российских солдат проделывали в своих целях отверстия размером с кулак, да еще и стоящих прямо за ней врагов зацепить могли. И была туда заряжена пуля или крупная картечь — в случае попадания большой роли не играло.

— Осталось четверо на четверых, — хладнокровно оценил Олег ход драки, когда, несмотря на шоковое состояние, все же сумел не раз отработанным усилием воли заблокировать боль. Впрочем, до почти выведенного из строя чародея машущим друг на друга холодным оружием противникам дела не было. Вступившие в ближний бой люди и нелюди оказались примерно равны. Гноллы вооружились однотипными железными мечами, вышедшими явно из-под рук какого-то не слишком умелого или не любящего заказчиков кузнеца. Сделал-то он их под габариты владельцев, а не под человеческий рост, но у долговязых гуманоидов кисть была устроена немного иначе, а потому хорошо размахнуться клинком не получалось. И толком уколоть тоже — острие то ли случайно, то ли намеренно сделали слегка округлым. Стрельцы же пусть и трусили изрядно, но бердышей не бросали. А если бросали — то исключительно в цель. Метнувший этот гибрид копья с топором Идрис, например, вполне успешно поразил живот своего противника. Правда, теперь он остался лишь с одним кинжалом, зато пострадавшему гноллу теперь и на ногах-то держаться с трудом удавалось. — А еще — один шаман на трех спеленатых пленников. Вернее, шаманка.