Сказки старого Вильнюса VII - читать онлайн книгу. Автор: Макс Фрай cтр.№ 22

В этой части Старого города Лена сразу почувствовала себя настолько уверенно и уместно, словно вернулась домой, хотя, конечно, прекрасно помнила, что всего пару часов назад вышла из автобуса, а прежде никогда здесь не бывала. Но все равно откуда-то знала, что если идти по самой широкой улице, сплошь застроенной в неоготическом стиле, попадешь на трамвайную остановку в двух кварталах отсюда; на набережной, у самой реки по выходным ставят ярмарочные шатры; вон за теми резными воротами скрывается проходной двор с шаткими деревянными лестницами, ведущими на вершину холма. А если свернуть в узкий переулок между двумя домами, синим и леденцово-зеленым, попадешь на совсем миниатюрную, метров пятнадцать в диаметре, площадь, вымощенную булыжниками, гладкими, за века отполированными морем человеческих ног. Тут торгуют с лотка разноцветными карамельками и сухофруктами, на клумбах под окнами чьих-то квартир уже белеют первые подснежники, а на улице, вон за тем углом обнаружится лучшая в мире кофейня под скромным названием «Лучшая в мире кофейня», написанным аж на восьми языках.

Лена, конечно, выпила кофе в «Лучшей в мире кофейне», как же мимо такой пройти. И так замечательно там пригрелась среди мягких подушек, что почти задремала, но вдруг встрепенулась, посмотрела на часы: ну точно! Уже почти половина двенадцатого. Ключи, хозяйка, квартира. Ничего не поделаешь, надо идти.

Сказала себе: не беда, заселюсь, приму душ, согреюсь и сразу сюда вернусь.

Как ни спешила, но все равно задержалась у лотка на маленькой площади, чтобы купить карамелек. Никогда особо не любила сладкое, но эти разноцветные конфетки были так хороши, что захотела взять их с собой, носить пакетик в кармане, иногда доставать, разворачивать, можно даже не есть, а просто смотреть.

Уже у самого моста Лена снова посмотрела на часы и поняла, что катастрофически опаздывает: до полудня осталось всего десять минут. Схватилась за телефон, чтобы звонить квартирной хозяйке и извиняться, но тут заметила на углу стоянку такси; поколебалась буквально секунду, потом махнула рукой: экономия экономией, но чем впопыхах искать в незнакомом городе неизвестную улицу, проклиная собственную нерасторопность и врожденное неумение пользоваться картами, лучше уж заплатить.

Немолодой таксист внимательно прочитал записанный в телефоне адрес, кивнул и буквально пять минут спустя остановился у нужного дома. Педантично отсчитал сдачу с десяти евро, вежливо пожелал приятно провести отпуск, а в конце почему-то заговорщически подмигнул. Пока Лена думала, что бы это могло значить, таксист уехал, зато из-за угла появилась невысокая полная женщина в ярко-лиловой шубке и принялась многословно извиняться за то, что Лене пришлось ее ждать.

Съемная квартира-студия оказалась маленькой, темной и неожиданно уютной. Лена сразу почувствовала себя, как в раннем детстве, когда больше всего на свете любила прятаться под обеденным столом – такой же теплый полумрак, тяжелые зеленые шторы свисают из-под потолка, как края бабкиной скатерти, мягкий старый ковер слегка щекочет босые пятки; словом, самое тихое, уединенное и безопасное место на земле.

Большую часть комнаты занимала двуспальная кровать, застеленная меховым покрывалом; Лена прилегла на нее на минуточку, вытянуть ноги, и сама не заметила, как заснула и проспала до вечера. А проснувшись от шума дождя за окном, лениво подумала: ничего страшного, у меня еще целых четыре дня. Сходила в душ, переоделась в домашнюю пижаму, включила электрический чайник и, не дождавшись, пока он закипит, уснула опять.

* * *

– Какой отличный вкус оказался у твоей подружки! – говорит Нёхиси. – Мало кому удаются настолько красивые наваждения. Даже жалко, что навсегда так оставить нельзя.

– Вот именно, – мрачно киваю я.

Мы с Нёхиси стоим на набережной. То есть не просто на набережной, а на правом берегу, еще сегодня утром совершенно ему недоступном. Ну и мне доступном, скажем так, очень условно. По идее, я сейчас должен чувствовать себя победителем, этаким аделантадо ^[6], практически Магелланом, только что швырнувшим к ногам своего короля двести бочонков пряностей ^[7]. Но вместо этого я грущу: все-таки Старого города, который примерещился чудесной женщине Лене на месте наших старых добрых Снипишек ^[8], жалко почти до слез. Или даже не почти, но конкистадоры не плачут. По крайней мере, прилюдно точно нельзя.

– Да ладно тебе, – говорит Нёхиси. – Сколько наваждений в этом городе уже было, сколько их еще будет. Ни одно не овеществится окончательно и бесповоротно, ни одно не пропадет даром. Городу все впрок.

Я пожимаю плечами, дескать, сам знаю. Все-то я знаю. Но когда это знания освобождали от печалей. Говорят, обычно бывает наоборот.

– Эй, – тормошит меня Нёхиси, – ты вообще планируешь обрадоваться? Хотя бы тому, что мы с тобой тут так отлично стоим. На правом берегу Нерис, который от короткого чудесного превращения в удивительный Старый город настолько сошел с ума, что уже вполне готов допустить наше с тобой существование. Твой план, которого толком и не было, отлично удался.

– Пока наша здесь только набережная, – напоминаю я. – Даже к костелу Архангела Рафаила ^[9] нам с тобой не подняться. Только и счастья, что можем тут поваляться на травке, да и то через месяц, когда она прорастет. И может быть, зайти в Центральный универмаг. Кстати, это надо будет проверить. Слышал, там отличное мороженое продается, прямо на первом этаже.

– Не «только набережная», а целая набережная! – говорит Нёхиси, упирая на слово «целая», чтобы меня проняло. – И вообще, лиха беда начало. Мы перешли Зеленый мост, ступили на правый берег, дальше будет гораздо проще, – примирительно добавляет он.

* * *

Лена проснулась еще до рассвета. Неудивительно, практически с полудня спала. Немного повалялась в постели и вдруг почувствовала, что зверски голодна. Что, собственно, тоже неудивительно: за весь вчерашний день только выпила чашку кофе и съела полагающееся к нему крошечное печенье-комплимент.

Встала, щелкнула кнопкой электрического чайника, достала из рюкзака приготовленный еще дома в дорогу бутерброд с сыром. Хорошо, что не съела его в автобусе, сейчас-то в городе все закрыто, а чудесное спасение – вот оно.