Большая книга ужасов-5 - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Селин cтр.№ 22

– Ну, Прокопьева, погоди! Я все про тебя узнаю, представлю всем на обозрение твою мерзкую душонку! Еще будешь жалеть, что связалась с оборотнями! Попляшешь ты у меня! – зловеще расхохотался я. – Нет, ну вы только посмотрите на нее, какая хитрая: именно она, оказывается, создательница «Вкуса крови»! А сама, а сама... Устраивает классные часы по поводу плохой музыки, в особенности неблагополучного «Вкуса крови» и его влияния на хрупкую детскую психику. И как это я раньше не замечал за ней никаких странностей? Или их раньше не было? Может, все началось совсем недавно? Ну вот, еще одна тайна...

Не знаю, что поразило меня больше всего – жаргон затянутой в кожу Лили или то, что она – создатель группы, в которой поют оборотни. А может, все вместе. Трудно представить, что она пишет тексты этих ужасных песен и вместе с тем ругает своих учеников, что они их слушают.

«Да уж, вот тебе и тайны мадридского двора», – обобщил я и укутался пледом.

Впрочем, зачем так далеко ходить? Не мадридского, а нашего школьного. Мадридский двор отдыхает.

В положенное время я позавтракал, не ощущая вкуса еды и чая. Все мои мысли были заняты оборотнями и Лилией Владимировной. С этого дня я решил установить за Прокопьевой слежку и не спускать с нее глаз и ушей.

Вопреки моим ожиданиям, «странности» нашей классной не заставили себя долго ждать. Она попалась в мои сети в самый первый день слежки.

После урока географии я незаметно спрятался за партой и остался как бы наедине с Лилией Владимировной. Знаете, это оказалось очень интересно – наблюдать за человеком, который не подозревает, что он в помещении не один.

Она проверяла контурные карты, собранные на нашем уроке, и что-то напевала себе под нос. Прислушавшись, я уловил мотив одной из песен «Вкуса крови».

– Ой-ой-ой, – сказала себе под нос Прокопьева и порылась в контурных картах. Нахмурилась, внимательно просматривая одну из работ. – Так-с... Шатров... Работа безукоризненная... Как жаль, что мне придется ее немножко подкорректировать... – Географичка достала из ящика стола цветные карандаши и принялась обводить контуры поверх тех, что обводил я. Получался, соответственно, другой цвет. Закончив свое черное дело, негодяйка улыбнулась. – Таким образом «пятерочка» превращается в... нет, «двойку» не поставлю, надо ж хоть немного совесть иметь, а вот «тройка» будет в самый раз... – И она размашисто вывела в контурных картах «тройку».

Трудно описать, что я испытывал в эти минуты. Хотелось выскочить из-за парты и уличить географичку на месте преступления, но пришлось сдержать свои эмоции и молча наблюдать за тем, как она портит мою работу.

Прокопьева с хрустом потянулась и взялась за следующую тетрадь с контурными картами.

– Кто у нас на очереди? Староста наша... Ей, пожалуй, тоже «тройбан» влеплю, а то слишком умная стала...

И вдруг в сумочке классной руководительницы зазвенел полифонической мелодией мобильный телефон. Слава богу, хоть в нем мелодия была какой-то классической, а не из песни «Вкуса крови».

– Ой! – увлеченная переделкой работ, Прокопьева подпрыгнула на месте от неожиданности. – Кто это там...

«Взяла моду подпрыгивать... – отметил я, вспомнив нашу встречу на Дне города. – Нервишки, похоже, шалят... Ну-ну...»

Мое сердце учащенно забилось, и я навострил уши в предвкушении выболтанной моей подозреваемой по телефону тайны.

– Да, я куплю хлеба, не переживай, – сказала в трубку Лилия Владимировна и продолжила выставлять оценки.

Я разочарованно вздохнул. Хлеб – это совсем не интересно, это не оборотни.

– Так-с... На ком я остановилась?

Тут телефон снова ожил, и энтузиазм вернулся ко мне. Уши опять навострились.

– Молока? Ладно, куплю и молока, – произнесла учительница географии, а я чуть не заплакал от досады. Почему она не сболтнула что-нибудь полезное для меня?

Вскоре двуличная женщина закончила с выставлением оценок, быстренько собрала вещи и вышла из кабинета, заперев его на ключ.

Только через минуту до меня дошло, что я остался запертым в кабинете географии на всю ночь.

Я оцепенел. Как быть? Выбираться из кабинета или заночевать тут, а утром, когда помещение откроют, незаметно из него выйти? Да, но как быть с мамой? Она поставит на уши всю милицию, и меня будут разыскивать, мама подумает, что на меня опять напал оборотень... А что, если в этот раз мамины нервы не выдержат, и с ней случится удар? Однозначно надо каким-то образом покинуть кабинет географии.

За окном уже стемнело. Я вылез из-под парты, с кряхтеньем размял спину и конечности и подергал за ручку двери. Она не подавалась – Прокопьева закрыла ее на замок. Я метнулся к окну, намереваясь выпрыгнуть из него, но передумал – прыгать с четвертого этажа на асфальт может только самоубийца или ненормальный. А я себя не относил ни к первой, ни ко второй категории. И потом, как назло, поблизости на уровне четвертого этажа не росли деревья, на которые можно было прыгнуть и слезть по веткам на землю.

Меня охватила жуткая паника и даже страх от осознания перспективы – просидеть всю ночь в школьном кабинете. Я уже не боялся оборотня, как все горожане, ведь оборотень, как выяснилось, мой отец, а я сын того, перед кем трепещет весь город. Теперь я боялся вполне обычной вещи – не ночевать дома.

И я решился на отчаянный шаг.

Мне повезло, что следующим по расписанию в тот день был урок труда, где мы, мальчишки, выпиливали кораблики из ДВП. Я извлек из пакета лобзик и пристроил его к области замка. Тут же выяснилось, что, собственно, лобзик не пролезает между дверью и косяком. Тогда я выкрутил из лобзика пилку и вставил в щель ее. Полотно врезалось в пальцы, выскальзывало из руки, но я стиснул зубы и, стараясь не думать о боли, начал выпиливать замок.

«Хорошо, что сторожиха баба Люба глухая, а то она живо бы меня повязала и сдала в милицию».

Древесина, как назло, была твердая и пилилась с трудом, но я видел, что замок постепенно начинает описывать пропиленная борозда, и пилил, пилил, пилил дальше. Неожиданно замок вывалился из двери и упал на горку опилок.

– Наконец-то... Неужели я это сделал...

Я отдышался. Схватил рюкзак, пакет с лобзиком и побежал на первый этаж к выходу из школы. И вдруг, пробегая мимо столовой, я услышал приглушенное пение и характерную вибрацию басов.

– «Я выпью твою кровь, и вместе с ней придет любовь...» – донеслось до моих ушей.

– Что за чертовщина? – изумился я, прогнал в голове еще раз только что услышанные строчки и нервно хихикнул: – А, ну да, слова сильно репертуарчик «Вкуса крови» напоминают...

Удивившись, как в пустой школе может играть музыка, а заодно и всем остальным странностям, цепочкой идущим за этим фактом, я ради интереса прислушался и понял, что пение исходит из школьного подвала, где в дневное время проводится стрельба из воздушек на уроках ОБЖ.