Долина совести - читать онлайн книгу. Автор: Марина и Сергей Дяченко cтр.№ 80

– …Они были такие же, как мы. Хотя бы некоторые из них – иначе и быть не может. Это случалось сплошь и рядом – люди сперва просто вместе пьют, потом вместе орут на улице, а потом их становится миллион. И другие присоединяются к ним просто по закону большой толпы. И мир меняется, Влад. По воле одного носителя уз – меняется мир. А по воле двоих сразу…

Она сделала многозначительную паузу. Влад смотрел ей в глаза. Да, Анжела была в кураже. Она действительно верила в то, о чем говорила.

– Знаешь, – медленно сказал Влад, – тогда, в больнице… Когда ты, едва живая, пошла на этот риск, на эту боль, на все эти… ради того, чтобы не привязывать к себе врача, сестер и санитарок – тогда я подумал о тебе… в какой-то момент подумал о тебе очень хорошо. Это правда.

Анжела вспыхнула. Резко вдохнула воздух, чтобы ответить что-то резкое – и не ответила. Отвернулась:

– Да мне плевать на самом деле, что ты обо мне думаешь.

Она врала. И знала, что ложь ее заметна.

– Послушай, Влад. Послушай… Сколько людей умирают ежедневно под бомбами… от голода… от отчаяния? Если бы мы… привязали к себе нескольких человек… точно зная, что в наших силах таким образом изменить мир к лучшему…

– Анжела, – мягко сказал Влад. – Ты очень приблизительно представляешь себе устройство мира.

Она нахмурилась:

– Почему ты так думаешь? Потому что ты интеллектуал, а я недоучка?

– Я тоже недоучка, – сказал Влад.

– Вот-вот, – Анжела свирепо усмехнулась. – Тебе кажется, что мир сложен. А мир – современный мир – устроен, как пирамидка из детских кубиков. У кого нынче деньги – у того власть. Только денег должно быть много.

– Удивила, – сказал Влад.

– Да, – сказала Анжела с вызовом. – И если бы… Если…

Влад оборвал ее. Легко перемахнул через множество «если… чтобы… когда…»:

– И что бы ты сделала, если бы у тебя оказался неограниченный доступ к неограниченным деньгам?

– Я бы построила бы новую страну, – тихо сказала Анжела. – Свою. Страну. Справедливости. Не веришь, что это возможно?

Влад молчал.

– Подумай все-таки, – тихо сказала Анжела. – Мы с тобой встретились… Есть еще такие люди на земле? Ныне живущие? Мы не знаем… А нас уже двое. Мы объединились. Мы стали сильнее… Подумай, может мы – посланы на землю… во благо? И отказываясь от предназначения – поступаем недостойно?

Влад молчал.

– Один человек может изменить все, – сказала Анжела твердо. – Два человека… наверняка. У нас есть управа на всех на свете… на президентов, банкиров, королей, магнатов, террористов… на всех. Понимаешь? И нам не нужно создавать свою пирамиду власти, свою секту, религию… Пирамиды уже стоят – денежные. Надо только оторвать зад от кресла. Послушай, мы с тобой, ты да я, можем изменить мир. По-настоящему. Без дураков. Вылечить больных, накормить голодных… Ну ладно, пусть не всех, но – многих, подумай!

– Очень хорошо, что ты хочешь прославиться добрыми делами, а не злыми, – задумчиво подытожил Влад.

Анжела обиделась.

* * *

«Дорогой Влад!

Пока найти удалось немного.

Маковский Дом Малютки был закрыт двадцать лет назад. Никаких сведений о биологических родителях младенца, получившего впоследствии имя Влад Палий, в архиве обнаружить не удалось. Свидетелей нет. Здесь пока пусто.

Теперь относительно Опильни.

Илона Стах погибла в автокатастрофе, более того, по документам выходит, что она погибла за день до рождения дочери (вероятно, ошибка в записях). Могилы не удалось отыскать – хотя запись о захоронении в документах имеется.

Могила Гордея Стаха находится рядом с могилой его второй жены, Алины Хромий. Ее сын – сводный брат Анжелы Стах – уехал из поселка пятнадцать лет тому назад и с тех пор не возвращался.

Не сохранилось ни одной фотографии Илоны Стах. Три записи в книге гражданского состояния – о браке, о рождении дочери, о смерти. Кстати, брак был заключен за восемь месяцев до родов. Вполне возможно, что Гордей Стах усыновил чужого ребенка. А может быть, это сплетня.

Свидетелей мало. Поселок почти опустел – завод доживает последние дни, работы нет. Об Илоне Стах говорят неохотно, плохо помнят – она не прожила в поселке и года.

Влад! Очень жаль, что мы не можем встретиться. Тем не менее знай – я внимательно слежу за всеми твоими делами. Я собираю статьи, я коллекционирую интервью. Если у тебя возникнут хоть самые незначительные проблемы – только дай знать. Думаю, я смогу сделать многое…»

…В последний раз они с Богорадом виделись в метро. На самой людной, самой шумной станции. Богорад не удивился странному месту встречи; к тому времени он был готов к чему угодно. Если бы Влад признался ему, что Анжела прилетела с Марса в космическом яйце-инкубаторе – Богорад не возражал бы, пожалуй…

После того, как Влад закончил говорить, Богорад молчал семь минут – большие электронные часы над черной дырой тоннеля не позволяли ошибиться.

– Понятно, – сказал он наконец. – Да. Так – понятно.

– Вы в безопасности, Захар, – зачем-то успокоил Влад. – Но мы с вами встречались в общей сложности одиннадцаь раз… и подолгу разговаривали… К сожалению, вы почувствуете нашу разлуку.

– Я не о том думаю, – сурово сказал Богорад.

И Владу почему-то стало совестно. Он подумал о Богораде хуже, чем сыщик того заслуживал.

«…такое впечатление, что за тридцать-сорок лет вся информация о твоих и ее родителях благополучно самоуничтожилась – сгнила, истлела, разложилась. Складывается впечатление, что их вообще не было… Может это быть случайностью? Да сколько угодно. Может это не быть случайностью? Опять-таки да, причем самые дурацкие предположения – вплоть до космических пришельцев с неба – монтируются в эту схему легко и непринужденно.

Шучу я, конечно. Насчет пришельцев – шучу…

Попытаюсь разыскать ее сводного брата. Возможно, хоть он-то не провалился сквозь землю… Но, конечно, такие поиски – дело долгое.

Захар

P.S. Мой электронный адрес остается неизменным».

Влад ничего не сказал Анжеле об этом письме. Он вообще держал от нее в тайне свою переписку с Богорадом. Анжела презирала сыщика и не любила его. Ровно как и Богорад презирал и не любил Анжелу.

* * *

Успех, наплодивший, как кроликов, Владовых поклонников и «друзей», расплодил и врагов. Люди, которых Влад никогда не видел, разражались рецензиями такой степени злобности, будто Влад с детства был их соседом на общей кухне. Находили, что Гран-Грэм примитивен, весь состоит из расхожих клише, что он слишком мрачен для подростков, что он, с другой стороны, создает у них неправильное представление о жизни. Что дети, измученные несоответствием между миром Гран-Грэма и их собственным реальным миром, зарабатывают неврозы и впадают в депрессии. Что весь сюжет, антураж и даже развязка «слизаны» автором Гран-Грэма с других, менее популярных, но куда более достойных детских произведений; появлялись авторы этих произведений и рассказывали, что их текст, оказывается, много лет был доступен в электронной сети и автор «Гран-Грэма» наверняка ознакомился с ним, прежде чем написать первую строчку своей «мыльной эпопеи».