Женитьба. Драматические отрывки. Том 5 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Гоголь cтр.№ 64

Дон Грегорио. Но кто бы мог предполагать, маркиз, чтобы женщина в эти лета…

Леонарда (с сердцем). Прошу не оскорблять меня, дон Грегорио.

Маркиз. Ты ступай прочь и приготовься-ка отдать отчет в твоем поведении, если только в самом деле в нем есть какой-нибудь соблазн и ты, пользуясь слабоумием этого мальчишки…

Леонарда. Что касается до меня, то вы убедитесь, что я чиста, как кристалл. Я повинуюсь вам, но не могу удержаться, чтоб не сказать, что дон Грегорио есть настоящая причина моей гибели, и что ревность его виною, что со мною поступают таким образом. (Уходит).

Маркиз. Дон Грегорио!

Дон Грегорио. И вы еще слушаете ее, маркиз?

Маркиз. Вы правы. Она не заслуживает никакого доверия. Из всего этого, что случилось, я вижу, что излишняя строгость и смотрение не суть еще средства к хорошему воспитанию детей.

Дон Грегорио. И вы потом согласитесь со мною, что воспитание молодых людей должно образоваться силою кротости, советов, примера, и показывая им свет осторожно, с благоразумием, в его настоящем виде, чуждом фанатизма его жарких защитников, так же, как и ложного о нем понятия людей предубежденных…

Маркиз. Правда. Пиппетто между тем чрез несколько дней отправится путешествовать и узнать немного людей.

Пиппетто. И скрыться из вида этой неблагодарной. (Про себя). Кажется, даже невозможно: под этакою наружностью и такая лживая душа!

Маркиз. Вы, дон Грегорио, будете сопровождать его, и пусть случившееся сделает вас более проницательным в подобных случаях.

Дон Грегорио. Я этим воспользуюсь. Никогда не позволю молодым, еще неопытным людям находиться возле пожилых женщин, хотя бы даже они были старее дьявола.

Маркиз. Вы, дети мои, останетесь со мною. Любите меня и любите друг друга.

Энрико. Это мы сделаем от всех сердец наших!

Джильда. От всей души!

Маркиз. Я этого надеюсь. И вот вдруг и разом избавился я от долговременного заблуждения.

Энрико. А сын ваш от страха.

Джильда. А жена его от горестей.

Дон Грегорио. А бедный дядька от своего затруднительного положения.

Введение

Драматические произведения Гоголя в издании его сочинений в 1842 г. собраны были в четвертом томе. Порядок их был указан самим Гоголем в письмах к Прокоповичу из-за границы от 29 августа (10 сентября) и от 10 (22) октября 1842 г. Сначала шли «Ревизор» и «Женитьба», а затем под общим заголовком — «Драматические отрывки и отдельные сцены (с 1832 по 1837 год)» — следовали одноактные пьесы: «Игроки», «Утро делового человека», «Тяжба», «Лакейская», «Отрывок» и «Театральный разъезд». Мы сохраняем установленный Гоголем порядок. [7]

Помещая перевод комедии Жиро, относительно которого имеются бесспорные свидетельства, подтверждающие участие в нем Гоголя, мы, однако, не сочли нужным включать перевод комедии Мольера «Сганарель, или муж, думающий, что он обманут женою» («Sganarelle ou le Cocu imaginaire»), так как вполне достоверных сведений о редактировании его Гоголем не имеется. [8]

В письме Гоголя к Щепкину от 10 августа 1840 г. (из Венеции) говорится еще о какой-то «Шекспировой пьесе», которую переводили сестры Гоголя при участии каких-то студентов и которую Гоголь обещал «поправить» к бенефису Щепкина. Однако, какая это пьеса, и исполнил ли Гоголь свое обещание, остается неизвестным.

Пьесы, печатающиеся в настоящем томе, представляют собой некоторое единство: все они, в отличие от большой, обобщающей темы «Ревизора», посвящены частным, житейским темам. Окончательная их обработка, за исключением одного «Утра делового человека», законченного в 1836 г., относится к 1841–1842 гг., т. е. ко времени создания «Мертвых душ» и «Шинели», положивших основание «натуральной школе».

Если в «Ревизоре» мы видим гармоническое разновесие между «интригой» и «характерами», то здесь «характеры» преобладают над «интригой». Пьесы распадаются на эпизоды, имеющие целью полнее обрисовать «характеры» и расширить «картину нравов». Это особенно заметно в «Женитьбе». Тут не было места тем соображениям, которые заставили Гоголя выбросить две вполне отделанные сцены из «Ревизора» (Хлестакова с Растаковским и Анны Андреевны с Марьей Антоновной), как «замедляющие течение пьесы»; такие «замедления» составляли основу построения «Женитьбы». Поэтому разговор о Сицилии между женихами, первоначально исключенный Гоголем по конструктивным соображениям, мог быть свободно восстановлен в окончательной редакции 1841–1842 гг., когда уже определилась бытовая установка комедии. Эпизодическое построение «Женитьбы» бросилось в глаза Сосницкому еще в ранней ее редакции 1835 г.; он нашел, что тут «комедии-то и нет», так как «сюжета никакого». То же впоследствии отмечал и Булгарин, определяя «Женитьбу», как «scènes à tiroirs». Интересно, что первоначальный вариант «Женитьбы» («Женихи», 1833 г.) имел еще признаки комедии «интриги»: невеста не хочет упустить ни одного из женихов и теряет их всех — такова была, повидимому, сюжетная схема «Женихов». «Женитьба» по своему объему еще была в глазах Гоголя комедией, но свои одноактные пьесы, в том числе и «Игроки», с их достаточно развернутой внешней «интригой», он причислял к особому разряду «отрывков и отдельных сцен»; в ноябре 1842 года, в письме к Щепкину, назвавшему «Игроки» «комедией», он подчеркивал, что это не «комедия», а «просто комическая сцена». Особенность «Игроков» заключалась, между прочим, в полном отсутствии женских ролей, обязательных для обычного типа комедий, и в том, что «интрига» до самой развязки вообще оставалась здесь скрытой.

Форма «Театрального разъезда» не была совершенной новостью. Подобной формой инсценированной театральной полемики в свое время пользовался М. Н. Загоскин, выступивший на защиту «Липецких вод» Шаховского в «Комедии против комедии» (1816 г.). [9] Однако старая условная форма превратилась у Гоголя в широкую жанровую картину, охватывающую различные слои общества и заключающую в себе целую галлерею характерных персонажей. Предметом «Театрального разъезда» является общий вопрос о комедии и о значении смеха. Гоголь возвращается здесь к обобщенной тематике «Ревизора», которым открывался четвертый том в издании 1842 г. «Театральный разъезд», помещенный в конце тома, служил, таким образом, его идейным завершением.