Легенды и мифы Древней Греции - читать онлайн книгу. Автор: Николай Кун cтр.№ 121

Выступило в поход войско. Простился и Амфиарай со своей семьей, обнял он своих дочерей, обнял сыновей, совсем юного Алкмеона и маленького Амфилоха, который был еще на руках у кормилицы. Перед отъездом Амфиарай заклинал своего сына Алкмеона отомстить матери, пославшей на гибель его отца. Взошел, полный скорби, на колесницу Амфиарай: он знал, что последний раз видит он своих детей. Стоя на колеснице, Амфиарай, обратившись к жене своей Эрифиле, пригрозил ей обнаженным мечом и проклял ее за то, что она обрекла его на смерть.

Благополучно достигло войско Немеи [230] . Там стали искать воины, мучимые жаждой, воды. Нигде не могли они найти ни одного источника, так как их засыпали нимфы по повелению Зевса, гневавшегося на героев предпринявших поход против его воли. Наконец, встретили они бывшую царицу Лемноса Гипсипилу с маленьким сыном царя Немеи Ликурга, Офельтом, на руках. Гипсипилу продали в рабство женщины Лемноса за то, что спасла она своего отца Фаонта, когда перебили они у себя всех мужчин. Теперь царица Лемноса была рабыней у Ликурга и нянчила его сына. Посадила Гипсипила маленького Офельта на траву и пошла указать воинам источник, скрытый в лесу. Лишь только отошли от Офельта Гипсипила и воины, как выползла из кустов громадная змея и обвилась своими кольцами вокруг ребенка, На крик его прибежали воины и Гипсипила, поспешил на помощь и Ликург со своей женой Эвридикой, но змея уже задушила Офельта. С обнаженным мечом бросился Ликург к Гипсипиле. Он убил бы ее, но защитил ее Тидей. Он был готов вступить в бой с Ликургом, но удержали его Адраст и Амфиарай. Не дали они пролиться крови. Похоронили герои Офельта и на его похоронах устроили военные игры, положившие начало немейским играм [231] . Понял Амфиарай, что смерть Офельта – грозное знамение для всего войска, что эта смерть предвещает гибель всем героям. Назвал Офельта Амфиарай Архемором (ведущим к смерти) и стал советовать всем героям прекратить поход против Фив; но, как и раньше, не послушались они, – упорно шли они навстречу своей гибели.

Пройдя ущельями лосистого Киферона, прибыло войско к берегам Асопа, к стенам семивратных Фив. Не сразу приступили вожди к осаде. Они решили послать в Фивы для переговоров с осажденными Тидея. Придя в Фивы, Тидей застал знатнейших фиванцев за пиром у Этеокла. Не стали фиванцы слушать Тидея, они смеясь приглашали его принять участие в пире. Разгневался Тидей, и, несмотря на то, что был один в кругу врагов, вызвал их на единоборство и всех их одного за другим победил, так как помогла своему любимцу Афина-Паллада. Гнев овладел фиванцами, они решили погубить великого героя. Выслали они пятьдесят юношей под предводительством Меонта и Ликофона, чтобы они напали из засады на Тидея, когда он будет возвращаться в лагерь осаждающих. И тут не погиб Тидей, он перебил всех юношей, лишь Меонта отпустил он по повелению богов, чтобы мог Меонт сообщить фиванцам о подвиге Тидея.

После этого еще ожесточеннее разгорелась вражда между героями, пришедшими из Аргоса, и фиванцами. Все семь вождей принесли жертвы богу Аресу, всем богам битвы и богу Танату. Омочив руки в жертвенной крови, поклялись они или разрушить стены Фив, или же напоить, пав в битве, фиванскую землю своей кровью. Аргосское войско приготовилось к штурму. Адраст распределил войска, каждый из семи вождей должен был идти на приступ одних из семи ворот.

Против Пройтидских ворот стал со своим отрядом могучий Тидей, жаждущий крови, подобно свирепому дракону. Три гребня развевались на его шлеме, на щите у него изображено было ночное небо, покрытое звездами, а посередине глаз ночи – полный месяц. Против ворот Электры разместил свои отряд громадный, словно великан, Капаней. Он грозил фиванцам, что возьмет город, хотя бы боги этому противились; он говорил, что даже всесокрушающий гнев громовержца Зевса не остановит его. На щите у Капанея изображен был нагой герой с факелом в руках. Этеокл же, потомок Пройта, встал с отрядом против Нейских ворот; и на его щите была эмблема: человек, взбирающийся по лестнице на башню осажденного города, а внизу было написано: «Сам бог Арес не свергнет меня». Против ворот Афины стал Гиппомедонт; на его сверкающем, как солнце, щите изображен был Тифон, извергающий пламя. Яростью звучал воинственный клич Гиппомедонта, взгляд его очей грозил смертью каждому. Юный и прекрасный Партенопай повел свой отряд против Бореадских ворот. На щите его изображен был Сфинкс с умирающим фиванцем в когтях. Прорицатель же Амфиарай осаждал Гомолоидские ворота. Он гневался на Тидея, зачинщика войны, он бранил его, убийцу, разрушителя городов, вестника ярости, слугу убийства, советника всяких зол. Он ненавидел этот поход, он укорял Полиника за то, что он привел войско иноземцев разрушить родные ему Фивы. Знал Амфиарай, что потомки проклянут участников этого похода. Знал также Амфиарай, что сам он падет в бою и поглотит его труп земля Фив. На щите Амфиарая не было никакой эмблемы – уже один его вид был внушительнее всякой эмблемы. Последние же, седьмые ворота осаждал Полиник. На щите его изображена была богиня, ведущая вооруженного героя, а надпись на щите гласила: «Я введу этого мужа как победителя назад в его город и в дом его отцов». Все было готово к штурму несокрушимых стен Фив.

Фиванцы тоже приготовились к битве: Этеокл у каждых ворот поставил отряд воинов во главе с знаменитым героем. Сам он взял на себя защиту тех ворот, против которых был его брат Полиник. Против Тидея выступил могучий сын Астаха Меланипп, потомок одного из воинов, выросших из зубов убитого Кадмом змея. Против Капанея послал Этеокл Полифонта, которого защищала сама Артемида. Сын Креонта Мегарей стал с отрядом у ворот, на которые должен был напасть Пройтид Этеокл; сын Ойнора Гипербий был выслан против Гиппомедонта, против Партенопая – герой Актор, а против Амфиарая – Лейсфен, юноша по силам и старец по уму. Среди героев фиванских был и могучий сын Посейдона, непобедимый Периклимен.

Прежде чем начать битву, Этеокл вопросил об исходе битвы прорицателя Тиресия. Обещал Тиресий победу лишь в том случае, если будет принесен в жертву Аресу (который еще гневался за убийство Кадмом посвященного ему змея) сын Креонта Менойкей. Юноша Менойкей, узнав об этом прорицании, взошел на стену Фив и, встав против пещеры, где жил некогда змей, посвященный Аресу, сам пронзил себе грудь мечом. Так умер сын Креонта; добровольно принес он себя в жертву, чтобы спасти родные Фивы.

Все сулило победу фиванцам. Умилостивлен гневный Арес, боги на стороне фиванцев, соблюдающих волю и знамения богов. Но не сразу досталась фиванцам победа. Когда, выйдя из-под зашиты стен, вступили они в бой с аргосским войском у святилища Аполлона, пришлось им отступить под натиском врагов и вновь укрыться за стены. Бросились аргосцы преследовать отступающих фиванцев и начали штурмовать стены. Надменный Капаней, гордый своей нечеловеческой силой, подставил лестницу к стене и уже ворвался было в город, но Зевс не потерпел, чтобы кто-нибудь против его воли проник в Фивы. Он бросил в Капанея, когда тот стоял уже на стене, свою сверкающую молнию. Насмерть поразил Зевс Капанея; весь охвачен был он огнем, и его дымящийся труп упал со стены к ногам стоявших внизу аргосцев.