Сама себе враг - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Холт cтр.№ 30

Я заверила их обоих, что не забуду. Я оставлю при себе своих приближенных-французов, истинных католиков, и изо всех сил буду бороться с еретиками.

– Преклоним колени и помолимся за успех великой миссии, с которой Господь прислал вас в Англию, – сказал отец Санси.

Епископ был не столь фанатичен, однако и он – подобно отцу Санси – был полон решимости не допустить ко мне протестантов.

После разговора с епископом и отцом Санси я была ночью очень холодна с королем в нашей хэмптонской опочивальне. Конечно же, ему была известна причина моего недовольства, и он изо всех сил старался умиротворить меня. Происходящее в спальне доставляло ему куда больше радости, чем мне, и он слегка злился, когда я не разделяла его чувств. Меня же все это лишь раздражало, и я предпочла бы вернуться домой, чтобы жить так, как жила до свадьбы. Правда, приятно быть королевой, однако не слишком ли дорого обходится мне корона?

Король погладил мои волосы и сказал, что они очень красивые. Ему нравились мои блестящие темные глаза, мой свежий цвет лица и даже мой маленький рост. Я женственная, сказал он, именно такой и должна быть супруга… за исключением одного. Я не слишком люблю своего мужа.

Я промолчала, а он глубоко вздохнул. Затем произнес:

– Я хочу, чтобы вы научились английскому… и полюбили эту страну. Только для этого я предлагал вам взять английских фрейлин.

– Это не заставило бы меня полюбить вашу страну, – ответила я. – Только благодаря присутствию моих друзей я смирилась со здешней жизнью.

– Но я бы мог стать вашим другом, – предложил он. – Самым лучшим другом. Я ведь ваш муж.

– Я ни за что не соглашусь потерять тех друзей, которые приехали со мной из Франции, – упорствовала я.

Король вздохнул. Он понял, что пытаться переубедить меня бесполезно. Наверное, он считал меня самой нелогичной и неблагоразумной молодой женщиной на свете – особой, состоящей из одних прихотей и причуд и совершенно не управляющей своими чувствами.

Я знаю, что была главной виновницей всех наших несчастий в те годы. Но тогда я этого не понимала.

Мы легли в кровать, дабы приступить к нашему ночному ритуалу; при этом я страстно мечтала, чтобы он поскорее закончился и я смогла бы уснуть.

Разлад между нами продолжался, и положить ему конец казалось невозможно. Я знала, что мое поведение и поведение моих друзей вызывало много толков и пересудов. Нам позволили отслужить мессу, поскольку это было частью соглашения между двумя нашими странами и мои священник и духовник решительно настаивали на соблюдении договоренности. Однако англичан католическая служба в королевской резиденции глубоко возмутила. Мами пояснила, что англичане не могут забыть Марию Тюдор, [33] сжигавшую протестантов в Смитфилде, и никогда не допустят, чтобы католики вновь пришли к власти. К тому же некоторые английские моряки попадали на чужбине в застенки инквизиции и привозили потом домой жуткие рассказы о перенесенных пытках. Страна решительно отвернулась от католицизма, забыв, что протестанты тоже не всегда миндальничали с живущими с ними бок о бок «папистами». Англичане, заключила Мами, не очень религиозный народ. Говорят, что они терпимы, однако на самом деле их терпимость проистекает из полного равнодушия к вопросам веры. Но хотя протестанты не затевают в Англии с католиками религиозных войн, люди здесь полны решимости не допустить воцарения второй Марии Тюдор – неистовой католички, воспитанной так своей матерью, верной дочерью католической церкви Екатериной Арагонской.

– Было бы неплохо, – посоветовала Мами, – попытаться понять людей, среди которых вам приходится жить. Составить о них свое собственное мнение… Не нужно бояться их, но не стоит их и недооценивать.

Не знаю, была ли Мами права, но таковы были ее представления об англичанах. Моему священнику позволили отслужить для меня и моей свиты мессу в королевских покоях, однако получилось все это у нас довольно вызывающе. Я была тогда слишком легкомысленна, чтобы понять, что сама приближаю взрыв…

Мами пыталась образумить меня, но ее нравоучения казались мне ужасно скучными, и я слушала Мами вполуха. Она толковала о том, что королю трудно выполнять условия нашего брачного договора, не оскорбляя чувств собственного народа, и что я должна постараться понять своего супруга. Его внимание поглощено государственными делами, и, естественно, королю нелегко выносить вспышки моего раздражения. Более того, он не дождался от Франции помощи в борьбе с Испанией, а ведь именно в расчете на эту помощь он женился на французской принцессе…

Выслушивать все это было крайне утомительно, так что на сей раз я попросту отмахнулась от слов Мами. Внимание мое привлекло лишь то, что в Англии, оказывается, запрещено служить католические мессы и исключение сделано только для моего двора.

– Пусть лучше не пытается запретить мне и моим придворным молиться Богу! – вскричала я.

– Король и не пытается… Это шло бы вразрез с брачным договором, – напомнила Мами.

– Ладно, поговорим о чем-нибудь более интересном, – произнесла я капризным тоном.

Мами вздохнула и покачала головой. Тогда я бросилась к ней и чмокнула ее в щеку, а Мами звонко рассмеялась в ответ.

После роспуска парламента король выглядел еще мрачнее, чем обычно. Дома он сообщил, что собирается в Нью-Форест немного поохотиться. Он подозревал, что мне не захочется отправиться с ним, и не ошибся. Возможно, сказал он, мне понравится пребывание в Тичфилде, имении графа Саутгемптона.

Я была счастлива избавиться от общества супруга и побыть в окружении своих французских придворных. Вместе с Мами я с радостью поехала в Тичфилд, но чуть не вышла из себя, войдя в дом и обнаружив там графиню Денби. Я была готова возненавидеть всякого, имеющего отношение к герцогу Бэкингему, а графиня была его сестрой. Более того, она была одной из тех женщин, которых он пытался навязать мне во фрейлины.

Оставшись в моей комнате с глазу на глаз, мы с Мами принялись обсуждать ее. Мами сочла графиню весьма умной и решительной особой и посоветовала быть с ней поосторожней.

– Не выказывайте ей своей неприязни. Не забывайте, что, хотя вы и не любите герцога Бэкингема, он все же самый могущественный человек в Англии после короля, и было бы весьма неблагоразумно постоянно его оскорблять.

Но разве я когда-нибудь отличалась благоразумием? Я всегда выслушивала советы Мами, но далеко не всегда им следовала…

– Да кто они такие – родственники этого Бэкингема?! – вскричала я. – Они были никем, пока красавчик Стини не прельстил короля Якова – способом, от которого любой благородный человек пришел бы в ужас.