Просто приворот - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Борисова cтр.№ 11

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Просто приворот | Автор книги - Виктория Борисова

Cтраница 11
читать онлайн книги бесплатно

В школе Аля была круглой отличницей, но всегда держалась особняком. Угловатая, ширококостная, не по годам серьезная девочка чуралась игр своих ровесниц. Она без труда решала самые сложные задачи по математике из учебников для старших классов, а чуть позже взялась за вузовские. Никто не сомневался, что Але прямая дорога в науку. Учителя умилялись: «Такая девочка!», а одноклассницы презрительно фыркали: «Что ж ей еще остается, с такой-то внешностью?»

Но Але было все равно. Нарядные платья, туфельки, бантики, тетрадки-песенники, куда девочки старательно переписывали любимые стихи, шушуканья по углам: «Он так на меня посмотрел!» — все это было не для нее. Мир чисел, формул и чистой логики, к которой не примешиваются глупые человеческие чувства, — вот что привлекало ее больше всего. Когда другие девочки уже ходили на танцы, Аля упорно сидела над учебниками. Мама с папой просто нарадоваться не могли на дочку.

В институт Аля поступила без проблем. На физ-мате численный перевес молодых людей был значительный, но даже здесь она не пользовалась успехом. «Алька — свой парень!» — говорили однокурсники и бегали на свидания к девочкам с филфака.

Институт она закончила с красным дипломом. Правда, в аспирантуру не попала — пропихнули сына «нужного» человека, а ей досталась должность младшего научного сотрудника в отраслевом НИИ с окладом в сто пятнадцать рублей. Ну не в школу же идти, преподавать оболтусам таблицу умножения!

Поначалу Аля еще тешила себя иллюзиями, что год, два — и она пробьется, напишет диссертацию, ее карьера в науке состоится, и тогда… Аля прилежно собирала материал для научной работы. Но время шло, а в жизни ничего не менялось. Все попытки словно разбивались о невидимую стену. Приходилось тянуть постылую лямку на службе, являться ровно к девяти и целый день тратить на написание никому не нужных планов и отчетов.

Попытки сблизиться с сослуживцами не удались. Семейные дамы бегали по магазинам, а потом бесконечно пили чай, обмениваясь свежими новостями о том, в каком гастрономе «выбросили» мороженых кур и зеленый горошек, а молодые сотрудники большую часть времени проводили в буфете или курилке, флиртовали друг с другом, сплетничали, девушки примеряли новые кофточки и сапоги… Аля и здесь пришлась не ко двору.

Только раз это сонное болото всколыхнуло чрезвычайное событие: один из коллег, тихий и скромный Николай Андреевич Павлов, вдруг оказался под следствием! Когда за ним явилась милиция, даже председатель месткома Дора Семеновна, язвительная дама с визгливым голосом и крашенными хной волосами, долго пыталась втолковать двум молоденьким лейтенантам, что произошла ошибка, этого просто не может быть! Такой приличный человек никак не может оказаться преступником.

Институт гудел, как потревоженный улей. Историю коллеги обсуждали все — от начальников отделов до лаборанток.

Только потом вспомнилась одна странность: каждый год в августе Николай Андреевич отпрашивался с работы раньше времени, брал библиотечные дни, отгулы, бюллетени и при малейшей возможности — уходил в отпуск. Разумеется, нет ничего удивительного в том, что человеку хочется отдохнуть летом, но из Москвы он никогда не уезжал. Начальству говорил что-то о тяжелобольной дальней родственнице, за которой необходимо ухаживать, чтобы дать отдохнуть ее семье хоть немного и отправить к морю племянника с матерью. Руководство входило в положение, поскольку все остальное время Николай Андреевич был исполнительным и безотказным сотрудником.

Оказалось, что никакой тетушки не было. Зато его регулярно видели возле самых престижных высших учебных заведений — там как раз шли приемные экзамены, и у дверей толпились взволнованные абитуриенты и их родители. Николай Андреевич подходил к тем мамам и папам, кто казался ему подходящими (то есть достаточно обеспеченными), и деликатно отводил в сторонку «на два слова».

Николай Андреевич заводил разговор о том, сколько стало блатных и как трудно талантливым мальчику или девочке (да, да, таким, как ваши!) поступить в институт без протекции. Родители кивали — все верно, такая трудная жизнь пошла, просто невозможно! Николай Андреевич осторожно переводил разговор в нужное русло, представлялся сотрудником приемной комиссии и предлагал сделку: он со своей стороны делает все возможное, чтобы чадо оказалось в числе студентов, но это будет стоить немалых денег. Сумма была для советского человека заоблачная и равнялась стоимости почти половины «жигулей». Павлов мелочиться не любил. Но чего не сделаешь ради ненаглядного дитяти, особенно если впереди маячит призрак армии! К тому же Николай Андреевич казался таким милым, надежным человеком… Деньги он никогда не брал сразу, даже если предлагали.

— Только после зачисления. Если хотите, это мой принцип. Не хочу, чтобы вы превратно меня поняли, но… В этой жизни все может случиться. Что вы, что вы, мы же интеллигентные люди, я вам доверяю!

А дальше все шло своим чередом. Если после окончания экзаменов абитуриент видел свою фамилию в списках поступивших, то родители, ошарашенные счастьем, выкладывали требуемую сумму без колебаний, а если нет — милейший Николай Андреевич только беспомощно разводил руками:

— Я сделал все, что мог! Звонили сверху, — тут он обычно делал значительное лицо и указывал пальцем на потолок, — в этом году поступал племянник такого человека! Разумеется, я не могу назвать фамилию, вы же меня понимаете… Но были даны четкие указания.

Все шло хорошо, и Николай Андреевич благоденствовал — до тех пор, пока не случилась досадное недоразумение. Надо же было такому случиться, что в числе абитуриентов оказались полные тезки! Деньги Павлов взял с одного, а поступил другой. Отец несостоявшегося студента оказался человеком вспыльчивым и злопамятным, не стал слушать никаких объяснений и написал заявление в милицию.

Разразился настоящий скандал. Всем пришлось идти в свидетели. Николай Андреевич до суда находился под подпиской о невыезде и даже ходил на службу, но директор НИИ вызвал его к себе и потребовал подать заявление по собственному желанию. Пришлось подчиниться, и когда Павлов уходил, Аля запомнила его сутулую спину, опущенные плечи и затравленный взгляд. Жалко было человека, конечно, но подойти она не посмела. Еще остальные подумают что-нибудь не то…

На суде Павлов больше всего упирал на то, что в приемной комиссии не состоял, а потому никакого влияния на поступление абитуриента не мог оказать при всем желании. Правда, ему это не особенно помогло — отец несостоявшегося студента действительно был человеком влиятельным, Николай Андреевич получил три года за мошенничество и отправился в колонию общего режима.

Этот случай Альвина вспомнила много позже, в начале девяностых, когда в институте пошли сплошные сокращения. Она тоже оказалась без работы, а деньги были нужны, нужны отчаянно — родители начали прихварывать, все-таки возраст сказывался, а бесплатная медицина постепенно стала уходить в прошлое.

Сжав зубы, Аля старалась заработать всеми возможными и невозможными способами, но почему-то у нее ничего не выходило. Она начала торговать турецкими шмотками на рынке — и тут же налетела на недостачу. Пришлось почти три месяца отрабатывать стоимость той проклятой кожаной куртки, будь она неладна… Хозяин понемногу вычитал из зарплаты, и когда Аля смогла наконец уйти, она впервые вздохнула с облегчением и с тех пор десятой дорогой обходила любые рынки.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению