Двое с «Летучего голландца» - читать онлайн книгу. Автор: Брайан Джейкс cтр.№ 12

Денмарк лизнул хозяину руку. «Гр-р, стар-р-рик хор-р-роший. Ден не понимает его слов, а ты, друг?»

Луис опустил на землю дрова и уголь и в знак того, что не имеет злых намерений, протянул им открытые ладони.

— Приятель, ты, видно, попал сюда с какого-то корабля, верно, он потерпел крушение? А больше никого не осталось в живых?

Нэб молча покачал головой, не доверяя своему так нежданно обретенному голосу. Старый пастух только кивнул.

— Пусть Господь упокоит их души. Выходит, только вы двое и живы, ты и собака. Меня зовут Луис, пастух, а тебя как?

Нэб медленно показал на собаку.

— Это Ден, — потом прижал пальцы к груди: — Нэб. Луис повторил прежний вопрос:

— Как вы попали сюда?

Странный мальчик не ответил, но Луис увидел, как по его щекам потекли слезы. Старик осторожно приблизился к Нэбу. Он коснулся его холодной влажной рукой, потом приложил ладонь к горячему сухому лбу.

— Да у тебя лихорадка, мальчик. К тому же ты голоден и весь промок, — сказал он мягко. — Тебе не за что будет благодарить судьбу, если ты погибнешь тут под открытым небом. Да и псу твоему нужно отдохнуть и поесть. У меня в хижине найдется еда, там тепло. Идем со мной, я не причиню вам зла. Пошли!

Луис снял плащ и укутал им дрожащего Нэба.

Нэб и Ден не долго размышляли: «Старик хороший, пойдем к нему, Ден». — «Гр-р, я с тобой».

Хижина Луиса оказалась довольно большой. Место для нее, видно, было выбрано поневоле между высокими, защищающими от ветра утесами. Она прилепилась к наклонной скале, и та служила ей одной из стен и частью крыши. Другие стены были сложены из корабельных брусьев, досок, древесных сучьев, а щели заделаны камнями и дерном. Внутри хижина была обшита кусками парусов, которых у Луиса было великое множество. Вход в хижину прикрывала ободранная дверь, некогда закрывавшая каюту на каком-то корабле. За дверью висел парусиновый занавес, защищая хижину от сквозняков. Окон в хижине не было, так что она служила надежным укрытием от бурь и ветра. Луис усадил гостей на странное сооружение — остатки спасательной шлюпки он обшил ее мешковиной и набил сеном. Сидеть на шлюпке было одно удовольствие. Луис подбросил дров и угля в огонь, горевший в глубокой жаровне из листового железа. Языки пламени иногда дотягивались до треножника, где стоял перевернутый корабельный колокол, на закопченном боку которого было выгравировано название судна: «Палома Верде». Луис ударил по колоколу половником, раздался глухой звон.

— Иногда море бывает добрым к бедному человеку. Подбрасывает ему подарки. Видите, вот кастрюля из колокола, вот кушетка из шлюпки и еще много всякой всячины я подобрал на берегу. Сеньор Нептун нет-нет, да и покажет себя хорошим другом. Вот сегодня он послал одинокому старому пастуху двух гостей, с которыми можно разделить трапезу и тепло очага. Постойте-ка! — он порылся в углу и вытащил толстое пончо из овечьей шкуры и несколько мягких и чистых мешков из-под муки. Все это старик протянул мальчику. — Дай мне свою мокрую одежду, а мешками разотрись досуха и собаку свою славную тоже вытри. А потом надень пончо. Оно теплое. Смотри только, не засни. Вы оба должны сперва поесть.

В своей короткой трудной жизни ни мальчик, ни пес никогда не видели такой доброты. Луис дал каждому по миске горячей ячменной похлебки с бараниной, которую они уплели молча. Старик смотрел, как они едят, и дважды снова наполнял миски. А потом пастух сварил какой-то горячий, темный, ароматный напиток из сухих листьев, бросил в него сахару, который отколол от большой сахарной головы, и добавил желтоватого овечьего молока.

Луис попивал из своей чашки, любуясь, с каким наслаждением они поглощают напиток.

— Это чай, — стал объяснять он. — Его привозят с Востока. Он растет в далеком Китае. Несколько лет назад у нашего берега потерпело крушение торговое судно. И море — мой друг — поделилось со мной четырьмя бочонками чая. Это редкий напиток и дорогой. Тебе нравится, Нэб? Нэб втянул в себя тонкий аромат.

— Вкусно, — ответил он.

Трапеза закончилась. Луис наблюдал за гостями. Его серые глаза стали водянистыми из-за долгих лет, прожитых в плохом климате. Когда усталые гости начали клевать носом, он тихо проговорил:

— Вы странная пара, таких я еще не встречал на своем пути, но Огненная Земля научила меня не задавать вопросов. Если когда-нибудь захочешь рассказать мне о себе, мальчик, я послушаю. А пожелаешь хранить свою тайну, что ж, я всего лишь старый пастух, мне и хорошая, и плохая судьба — все едино. Жизнь — это только часть великой загадки Господа. Он послал меня на эту землю не для того, чтобы приставать к другим с расспросами. А теперь спать! Вы устали. Всем спать!

Мальчик и пес в последний раз в тот день обменялись мыслями: «Луис — хороший человек, Ден, мы здесь в безопасности». — «Гр-р-р. Нет больше голландца, гр-р-р!»

Наступил рассвет, угрюмый и серый, как скалы на мысе. Слабый свет прорезал грозно нависшую полосу облаков на горизонте. Нэб и Ден помогали Луису собирать его маленькое стадо. Зацепив молодую овечку изогнутым посохом, старый пастух старался оттащить ее от края утеса.

— Уходи-ка оттуда, малышка, — уговаривал он овцу. — А то не успеешь ни вырасти, ни стать матерью. Ну-ка, беги к своим родителям!

Луис помахал мальчику, стоявшему не так далеко:

— Эта — последняя, сынок. Загони их в загородку. Негоже овцам бродить где попало в такой день, как сегодня.

Приложив ладони ко рту, Нэб откликнулся:

— Да уж, зима нынче затянулась! Не задерживайся, Луис! Будем ждать тебя в хижине.

Сморщенное лицо пастуха расплылось в улыбке. Он стоял спиной к утесам, наблюдая, как ловко два друга гонят стадо, словно занимались этим с рождения.

Раньше стадом Луиса управлял только вожак — крупный баран с железным колокольчиком на шее, патриарх в стаде. Овцы всегда послушно следовали за вожаком и часто оказывались в опасных для жизни местах, что очень тревожило пастуха. Однако с появлением пса все изменилось. Луис поражался, как быстро Ден научился понимать команды; черный Лабрадор раз и навсегда показал прежнему вожаку, кто теперь главный. Именно Ден кружил вокруг стада, отдавал приказы, не позволял овцам разбегаться, заботился об их безопасности. За три года он стал здоровее, шерсть у него заблестела, как черный шелк. Он ничем не напоминал того полумертвого от голода тощего пса — кожа да кости, — которого Луис нашел на берегу. Старый пастух повернулся и устремил взгляд на неспокойный океан. Теперь он думал о мальчике.

Нэб! Странный мальчишка, так нежданно дарованный Луису беспощадной стихией. На первых порах он мог произнести лишь несколько слов и издавал какие-то непонятные звуки. Но вот прошло всего три года, и Нэб уже свободно говорит по-испански. Но он не испанец, Луис это понимал, потому что изредка слышал, как Нэб что-то напевает, какие-то матросские песни на разных языках, чаще всего на скандинавских, похоже, на датском.