Мост над бездной - читать онлайн книгу. Автор: Гарри Тертлдав cтр.№ 24

— Только не я. Но будьте любезны, расскажите хотя бы то, что может знать человек, не посвященный в ваши тайны.

— Расскажу, и охотно. Алмаз, который, как видите, закреплен на левой стороне амулета, хорош против врагов, безумия, диких зверей и злодеев. Изумруд отгоняет врагов и делает их слабыми. Опал способствует одолению противников.

— В таком случае камни выбраны хорошо, — согласился Ршава. — Да придаст Фос удачу чарам, которые вы почерпнете из этих камней!

— Спасибо. Молитесь за нас.

И Ршава стал молиться. Фос наверняка будет на стороне тех, кто почитает его и выступает против степных дикарей.

— Благословен будь, Фос, владыка благой и премудрый, пекущийся во благовремении, да разрешится великое искушение жизни нам во благодать.

Он повторял символ веры снова и снова, выделяя «нам». Почему бы не напомнить благому богу о том, кто его истинные последователи? Фос, разумеется, и так об этом знает, но все же не стоит пускать дело на самотек.

Кубац положил амулет не на снег, а на квадратный лоскут голубого шелка, уголки которого тщательно направил по сторонам света. Ршаве не было нужды спрашивать, что символизирует этот квадрат. Разумеется — небо, по которому путешествует солнце. Кубац встал к югу от квадрата. Другие чародеи заняли места на оставшихся углах, и все вместе начали распевать заклинания.

Когда зазвучали их голоса, в воздухе запульсировала магическая энергия. Ршава ощущал ее так же, как мог предвидеть рождение молнии во время грозы, еще до того, как она ударит. Руки чародеев совершали быстрые и сложные пассы — иногда в унисон, а порой каждый из магов играл собственную роль, помогая создать более объемное и мощное целое.

Маги, не принимавшие непосредственного участия в колдовстве, пристально за ним наблюдали. Возможно, четверо поющих черпали их силу невидимым для Ршавы способом; либо то были ученики, глядевшие на работу мастеров. Мефодий следил за происходящим внимательнее всех. По сравнению с этим продемонстрированная им магия казалась игрушечным домиком на фоне императорского дворца в столице.

Кубац заметно сосредоточился.

— Сейчас! — воскликнул он и метнул всю мощь заклинания на запад.

Все четыре мага сразу зашатались, а один даже упал на снег. Чародеи обладали большим могуществом, но за него им приходилось дорого платить.

— Что магия могла сделать, она сделала, — сказал Ршава. — Пусть владыка благой и премудрый благословит ваши усилия и увенчает их успехом.

— Да будет так. — Голос Кубаца прозвучал еще более устало, чем выглядел маг; такой голос мог принадлежать дряхлому старику. Несмотря на мороз, лицо его блестело от пота. — Еды. Вина. Что угодно, лишь бы восстановить силы.

— И спать, — пробормотал упавший на снег чародей, с трудом поднимаясь.

Кубац и остальные двое кивнули.

Кроме магических принадлежностей, чародеи привезли с собой медовые лепешки и вино. Они знали, что тем, кто творит подобную магию, потребуется быстро прийти в себя. Все четверо магов набивали рты сладкими лепешками и глотали крепкое вино с такой жадностью, словно боялись, что завтра его запретят пить.

— Отличная работа, клянусь благим богом! — сообщил чародеям Ингер, спустившись с вершины холма. — Пастух рванул отсюда с такой прытью, будто за ним гонится демон. И овцы его тоже сбежали.

Мефодий, занимавшийся более скромным чародейством, чем остальные, сохранил больше сил. А поскольку он был озабочен тем, какие охранные чары есть у хаморов, возможно, его магические чувства были уже настроены на кочевников. Не прошло и минуты после слов Ингера, как глаза молодого чародея вновь распахнулись, но теперь уже от удивления и тревоги:

— Контрзаклинание! — выдохнул он.

— Да ты с ума сошел, — сказал кто-то из магов. — Они никак не могли… — Он вдруг смолк, и на его лице появилось такое же выражение, как у Мефодия. — Фаос! — ахнул чародей. — Они смогли!

— Мы должны их сдержать. — Кубац едва стоял на ногах, но голос его не утратил решимости. — Не знаю, как они это делают, но мы можем это остановить. Должны остановить. Мы…

Он зашатался, как будто ему нанесли тяжелый удар. Причиной тому была не слабость после только что совершенного магического действия. Удар нанесли чары, нацеленные на него — и на всех видессианских магов, их охранников… и на Ршаву.

Его затопил страх. Прелат пытался с ним бороться, но не смог, как не может сопротивляться кубок, когда в него наливают вино. Ршава задрожал. У него застучали зубы. По спине прокатился ледяной поток. И все это продолжалось и продолжалось. Страх не кончался, как это произошло бы со страхом, вызванным естественной причиной. Краешком сознания Ршава понимал, что этот ужас искусственный, что он вызван магией… Но легче от этого не становилось.

Те из чародеев, кто оставался верхом, ударили своих лошадей пятками по бокам. Перепуганные лошади разбежались во всех направлениях — многие в сторону Скопенцаны, — но не все. Некоторые заржали от удивления и боли. Кое-кто из магов тоже кричал.

Несмотря на слабость, Кубац лучше остальных мог сопротивляться хаморскому колдовству. Все еще пошатываясь, он схватил амулет, с помощью которого они наслали видессианские чары на кочевников. Чародей вцепился в него, как утопающий хватается за обломок корабля. Обломок может удержать на плаву потерпевшего кораблекрушение; но Кубацу, похоже, амулет совершенно не помог.

— Как они это делают?! — воскликнул чародей. — Как, во имя благого бога? — Его полный отчаяния взгляд встретился со взглядом Ршавы. — Благим богом молю вас, святейший отец, заставьте их прекратить!

Ршава счел чудом уже то, что не сбежал вместе с большинством магов и охранников. Даже на то, чтобы просто оставаться на месте, уходили все его силы до последней капли. Он вознес Фосу еще одну страдальческую молитву. Насколько он мог судить, пользы она не принесла. Страх, насланный шаманами хаморов, продолжал его терзать.

Испустив низкий, полный ужаса стон, Кубац вскочил на лошадь и ускакал. Он стал последним из чародеев, кто еще оставался на месте. Охранники тоже сбежали. Ингер продержался дольше остальных, но лишь немного дольше. И Ршава остался в полном одиночестве.

На мгновение его охватил гнев — настолько горячий, что прелат едва не преодолел магически насланный страх. Как хаморы посмели нанести ответный удар, с явным пренебрежением не только к империи Видесс, но и к владыке благому и премудрому? Как они посмели?! Это оскорбление!

То, что это было оскорбление, не делало его менее реальным. Гнев Ршавы угас, как и положено естественной эмоции. Страх остался. И даже усилился. Ршава понятия не имел, как хаморы это проделывают. Если на то пошло, даже Кубац не представлял, как они это делают и как их остановить.

Храбрость прелата, точнее, его сопротивление контрзаклинанию шаманов в конце концов рухнуло. Он ударил лошадь пятками, тронув ее с места. Если бы животное решило побежать на запад, Ршава попал бы к кочевникам и для него бы все закончилось. Но оно побежало на восток — в сторону Скопенцаны; и прелат, хотя и сломленный, избежал гибели.