Перевоспитать охламона - читать онлайн книгу. Автор: Натализа Кофф cтр.№ 22

А Груня прикрыла глаза. Вот так…. И почему она не послушалась разума? Почему сердцу позволила решить все за нее?

Чашки предательски звякнули, и Груня поняла, что ее приход не остался незамеченным. Приклеив дежурную вежливую улыбку к губам, девчонка подошла к столу, спокойно, насколько позволяли едва заметно подрагивающие руки, поставила чашки, чайник, и собралась незаметно исчезнуть из кабинета, а потом, если получится уговорить Владимира — из ресторана. Душа просила убежать, скрыться, провалиться сквозь землю.

Выпрямившись и тихо пожелав приятного чаепития, Груня шагнула к двери. Не успела. Твердая рука перехватила ее запястье.

Грунька предпочла не смотреть на хозяина этой руки. В его предательские красивые глаза, которые лукаво и с озорством только что смотрели на другую. Что обычно делают в таких ситуациях? Груня не знала. Но настойчиво и аккуратно выдернула свою руку из крепкого захвата и вышла из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь.

Стоило деревянной преграде отсечь ее от компании, как Грунька пустилась бегом, на ходу срывая с себя фартук.

— Вова! — встретила Груня непосредственное начальство с радостью, — Мне нужно срочно уйти. Срочно!

— Беги, — отпустил Вовчик, отступая и освобождая путь девчонке.

Не успела Грунька схватить свою куртку, и, совершенно позабыв о сапожках, скрыться в переулке, в который вел черных выход ресторана, как на Вовчика наткнулся переполошенный Барин.

— Где пигалица? — потребовал ответа Васька.

— Отпросилась, — пожал плечом Вовчик.

— Какого хрена ты ее отпустил? — взревел недовольный шеф, но Вовчик предпочел проигнорировать. Ничего, пусть побегает, Барину полезнее будет и ценнее.

* * *

Груня бездумно бродила по городским улочкам, погруженным в сумерки. Красивые старинные постройки, набережная, даже ярко-желтые листочки, одевшие деревья в парке — ничего не радовало глаз юного фотографа. Перед глазами стояло смеющееся лицо Васи, а в ушах звенел бархатистый голос, вновь и вновь повторяющий «Я ведь лучше?».

Лучше. Так и хотелось крикнуть во все горло. Но Грунька только глубже спрятала руки в карманы крутки. Ноги в балетках давным-давно промокли, но девчонка, казалось бы, не замечала этого.

Больше всего ее в этой ситуации ранило то, что Елена — замечательный человек. Нет, вполне понятно и логично, что Васька влюбился именно в такую девушку: красивую, изящную, с чувством юмора, обеспеченную.

Нет, Грунька, будь парнем, и сама бы влюбилась именно в нее, а не в девочку вроде себя: рыжую, курносую, конопатую сироту без особого содержания.

Сумерки сменились темнотой ночи, а Грунька все бродила по набережной, пока зубы не принялись отстукивать барабанную дробь. Бросив мимолетный взгляд на мобильный телефон и ахнув от времени, прошедшего с момента ее стремительного ухода из «Барина», Груня поняла, что пора бы идти домой и ложиться спать.

Оказавшись около дома бабушки, Груня даже и не предполагала, что Барычинский может появиться где-то рядом. Но он стоял, подпирая рукой дверцу машины и смотря на приближающуюся девчонку исподлобья.

Финт с незаметным проскальзыванием мимо припаркованного Мерседеса не прошел. И Грунька остановилась, когда Барин преградил ей дорогу.

— Где была? — спросил он резко.

— Неотложные дела, — повела плечом Груня, избегая требовательного взгляда карих глаз.

— А Надежда Вадимовна утверждала, что дел у тебя на сегодня нет, — прищурился Барин, — Говорит, нет у тебя планов, кроме работы. С которой, кстати, ты срулила.

Груня повела плечом, словно говоря, что вести беседы с Барином не собиралась.

— В чем дело? — Васька не унимался, всем телом преградив путь пигалице.

Ему до чертиков не нравилась ее бледность, тусклый взгляд и промокшие ноги в легких туфлях в сырую погоду.

— Пусти! — Груня опустила взгляд на крепкую ладонь парня, сковавшую ее запястье.

— Где ты была? — не унимался Васька, уже готовый взорваться прямо здесь, около подъезда.

— Не твое дело! — Груня вскинула голову, открыто и враждебно смотря в карие глаза, — Не твое!

— Слышала, значит, — хмуро кивнул Васька, не спуская взгляда с девчонки, — Грунь, это только треп с Ленкой. Понимаешь? Приколы такие.

— Мне, как вы, Василий Павлович, любите повторять, — спокойным и ровным тоном произнесла пигалица, — Глубоко пофиг. Но скажу одно, я знаю Елену с самого детства. Вижу, как сильно она любит мужа. Так что, вам, Василий Павлович, ничего не перепадет.

— Ты вообще слышишь, что я говорю?! — взревел привычным ревом раненого бизона Василий, — Млять! Мне ты нужна, а не жена друга!

— Это все досадное недоразумение, — повела плечом Груня, отходя от мужчины на шаг назад и сбрасывая его руки со своих плеч, — Фотоаппарат я верну. Или возмещу деньгами.

— Да твою же мать! — выругался Васька и, не обращая внимания на сопротивление девчонки, потащил ее в машину, усадил в салон, в сердцах захлопнул дверь и стремительно обошел тачку.

— Выпустите меня, — спокойно говорила Груня, глядя прямо перед собой, — А вообще, Вась, я тебя понимания. В Елену невозможно не влюбиться.

— Твою же Бога душу мать! — взревел Васька окончательно выходя из себя, — Ты глухая? Я не люблю Ленку! Не люблю! Поняла?!

Груня смолчала. Только переплела пальцы рук между собой, сложив их на коленях.

Спокойствие девчонки убивало Ваську. Рванув машину с места, Барин вдавил педаль газа в пол. От ее спокойствия и отчужденности Басю бросало то в пот, то в жар. Ведь говорил Герыч, болтливость до добра не доведет. Не довела.

Ваське хотелось тормознуть тачку и на словах, на жестах, на чем угодно разъяснить, что никакая Ленка ему не нужна. А вот эта самая пигалица, упрямая и вся такая правильная, нужна по самые гланды, по самую печень нужна, да по все органы!

Но Барин понимал, что в машине разговора точно не получится. Просто потому, что ему нужно смотреть в глаза девчонки, чтобы читать в них все ее чувства. Если они имелись.

Ближе всего находился ресторан, который уже парни закрыли, и Вовчик сбросил сообщением краткий отчет. Припарковавшись у черного входа, Васька заглушил движок.

— Я не пойду, — спокойно произнесла Груня.

И ее тихий, но уверенный голос, совершенно непробиваемое, на первый взгляд, лишенное эмоций лицо окончательно вывело Барычинского из равновесия. Выскочив из машины и с такой силой захлопнув дверцу, что машина качнулась в стороны, Барин двинул кулаком по задней двери, пытаясь спустить пар. Не вышло, буря все еще клокотала внутри, требуя выхода.

И Васька сам испугался своего буйства и взрывного характера. Испугался тех последствий, которые могли повлечь за собой его несдержанность и темперамент. Больше всего он боялся, что ослепленный яростью причинит вред пигалице. Хрупкой и ранимой, но способной одним словом вывести его из равновесия.