Наследство из Нового Орлеана - читать онлайн книгу. Автор: Александра Риплей cтр.№ 50

Дворецкий отступил на шаг, поднял со стола серебряный поднос, вновь шагнул вперед, протягивая поднос Мэри.

– Вашу карточку, мадемуазель, – сказал он.

– У меня нет визитной карточки. Просто скажите ей, что я здесь. Я совсем промокла и хотела бы войти.

– Мадемуазель Сазерак нет дома, – сказал дворецкий. Он положил поднос на место и начал закрывать дверь.

Мэри придержала дверь рукой. Отчаяние придало ей смелости.

– Когда она будет? Она обязательно захочет повидать меня. Я могу подождать ее.

– Мадемуазель Сазерак выехала из города на неделю, мадемуазель. Я передам ей, что вы заходили. – Он закрыл дверь.

Храбрость покинула Мэри. Прислонившись к двери, она заплакала.

– Ну-ка, ну-ка, мисси, так не пойдет, – сказал Джошуа. – Неделя не такой уж большой срок. Может, она куда уехала вашу родню разыскивать.

Мэри утерла глаза концом шали. В словах Джошуа был здравый смысл. Просто она промокла и чувствовала себя плохо, потому-то так легко и впала в отчаяние. Она заставила себя улыбнуться.

– Извини, я веду себя как дура, – сказала она. – Просто неважно себя чувствую.

– Просто у вас в животике совсем пусто. Пойдемте-ка назад и купим пирожков на углу. – Джошуа повернулся и медленно пошел по улице. Мэри нетвердым шагом догнала его. Она не заметила, как на одном из окон дома Сазераков приоткрылась занавеска.

– Жак, кто эта молодая особа? – спросила женщина, державшая занавеску. На ней был скромный вдовий траур. Она была очень бледна, но не модной бледностью, а бледностью болезни и подавленности. Истощенное лицо и лиловые тени под глазами не в силах были скрыть следов былой красоты. Она походила на мрачную, зловещую копию ослепительно прекрасной женщины, изображенной на портрете, который висел у нее за спиной. У женщины с портрета были те же черты лица, но в расцвете молодости и здоровья. Она была в роскошном парадном платье, а в руках – веер из тонкого белого кружева, который она держала полуоткрытым в длинных, красивых, но странно непропорциональных пальцах.

– Она спрашивала мадемуазель Селест, мадам, – ответил дворецкий.

– Понятно, – сказала Анна-Мари Сазерак. Она выпустила из рук занавеску, и комната погрузилась в привычный полумрак.

– Мисси, сколько у вас денег в этом конверте?

Дожевав пирожок, Мэри ответила:

– Тридцать долларов. – Съев горячий рисовый пирожок, она почувствовала себя намного лучше. Да и дождь прекратился.

Джошуа покачал головой:

– Они, по крайности, дали вам денег на билет. Вы еще успеете. На старушке «Царице Каира» вас примут с радостью. Как знать, может, вы мне еще пригодитесь – огреть по башке кого-нибудь, кто на меня попрет.

На сей раз Мэри не надо было заставлять себя улыбаться.

– Спасибо, Джошуа, только мне надо остаться. Странно, но как только я приехала суда, у меня возникло такое ощущение, будто здесь мой родной дом. Мне придется пожить в отеле, пока не приедет мадемуазель Сазерак. Знаешь какой-нибудь отель?

– Да их тут полно, от самых шикарных до таких, что и в тюрьме уютнее. Только беда в том, мисси, что в приличных отелях могут не захотеть принять девушку, которая одна-одинешенька. И если поселят, то тридцать долларов могут кончиться раньше, чем приедет та дама… А вы про пансионы слыхали? Там не так шикарно, как в отеле, но вполне прилично. Я слыхал про такой на «Царице» от одного лоцмана. У него там сестрица проживает. Конечно, не такое жилье, к которому вы привыкли, но там чисто, кормят от пуза, и ваших тридцати долларов вам на пару месяцев хватит. Заправляет там вдова ирландка, звать О'Нил.

– Джошуа, да ведь это как раз то что надо. Где он? Пойдем туда немедленно.

– Чуть поближе к окраине. Недалеко. Но я вас туда проводить не могу. Понимаете, там Ирландский канал, та часть города, где живут ирландцы. А черномазых они ух как ненавидят! Попробуй я пройтись по Эдел-стрит, живым бы не вернулся. Доведу вас до Кэнал-стрит, а там найду полицейского, чтобы проводил вас до самого пансиона.

Мэри внезапно пришла в голову страшная мысль.

– Ой, Джошуа, как же я тебя подвела! – воскликнула она. – Нельзя мне было просить тебя довести меня до дома Сазераков, отходить так далеко от пристани. Разве ты сможешь передать меня полицейскому – он же тебя немедленно арестует. У тебя нет пропуска.

Чернокожий гигант усмехнулся:

– А на что мне пропуск, мисси? Я человек свободный.

– Здесь? На Юге? Разве не нужно поехать на Север, чтобы получить свободу?

Джошуа рассмеялся:

– Да в Новом Орлеане больше свободных черных, чем в самом Нью-Йорке! Каждый второй черный, которого вы тут на улице увидите, свободен.

Мэри все еще гадала, правда ли то, что Джошуа сказал ей, а они уже дошли до Кэнал-стрит. Раньше она этой улицы толком не видела. Причал в конце улицы совершенно не походил на остальную ее часть.

Кэнал-стрит была самой широкой улицей во всей Америке. Мэри не знала этого, но догадывалась. Широкие тротуары, обсаженные деревьями, тянулись параллельно мощеной улице, по ширине в три раза превосходившей любую улицу французского квартала. По другую сторону улицы расположилась широкая аллея. Под деревьями росла трава, а посередине была проложена тропинка. За аллеей шла вторая широченная мостовая, а за ней – еще один тротуар с деревьями. По тротуарам и дорожкам неспешно расхаживали хорошо одетые мужчины и женщины. По двойной мостовой быстро ехали добротные экипажи. Красивые дома имели вид свежий и новый. Ничто не напоминало тот Новый Орлеан, который Мэри видела с Куртенэ.

Она вспомнила, как Карлос говорил ей, что Кэнал-стрит разделяет французов и американцев. Мэри подумала, что, должно быть, этот парк по центру улицы и есть так называемая нейтральная полоса. До чего же она красива, несмотря на воинственное название!

«И еще эта улица совсем не похожа на другие. Новый Орлеан все время дарит мне сюрпризы. Хорошие и плохие. Лучше думать, что они будут продолжаться и впредь».

Вопреки всем своим намерениям, к Ирландскому каналу Мэри оказалась неподготовленной.

Полицейский был очень любезен. Он взял ее саквояж и пошел с ней вдоль улицы, которая, по его словам, называлась Мэгэзин. Когда он спросил, не трудно ли ей идти, она ответила, что не трудно. Но вскоре засомневалась, что сумеет дойти. «Идти меньше мили», – сказал он. Ей дорога показалась куда длиннее.

Поначалу магазинчики и дома, мимо которых они проходили, вызвали в ней лишь любопытство. Потом она почувствовала очарование этой части города. Местность изменилась – сплошные ряды домов сменились особняками, стоящими среди садов. Они показались ей очень красивыми. Многие из них имели галереи с колоннами, почти у каждого были чугунные ворота ажурного литья, ограды, балкончики.