Увидимся в темноте - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Платова cтр.№ 25

– Чего? – не понял Брагин.

– Благословил на связь со старым хрычом. Потому что хрыч оказался глыбой. И права была Агния Венедиктовна – киноискусство много потеряло без Шапсая.

– Так что же вы не восстановили справедливость?

– Пытались. Поля насмерть билась за этот сценарий, но там и биться особо не надо было. Все понимали уровень. Конечно, для производства пришлось бы существенно облегчить повествование и сместить некоторые акценты… Но это не главное. Главное, что все уперлось в Шапсая. Он сам хотел снимать, но кто ему даст? Старичок с прибабахом, к тому же лет двадцать пять даже близко к съемочной площадке не подходил, а за это время все в кино поменялось. Так что никто, кроме Полины, видеть его в режиссерском кресле не хотел. А своей компании у нее в то время не было.

– А потом?

– И потом не было. Не успела создать ввиду известных событий. В общем, суперпроект накрылся тазом. Шапсай отчалил к себе в провинцию. И где-то через год умер. Точнее сказать, его убили. Нелепая случайность – наркоманы залезли к нему в дом, искали бабло на дозняк, а он попытался оказать им сопротивление. Ну, они и завалили его, как лося, а дом подожгли. Так что на пепелище только обгорелый труп и нашли.

– И он точно принадлежал Шапсаю?

– Ну, обгорел он не до такой степени, чтобы совсем не опознать. Вот и опознали. Плюс экспертиза проводилась… Тебе-то зачем дела минувших дней? – запоздало поинтересовался Грунюшкин.

– Для общего развития. Убийц-то нашли?

– Как водится, нет.

– Почему это – как водится?

– Ну, не везде же Брагины сидят.

– Лесть не засчитана, – проворчал Сергей Валентинович и на мгновение задумался.

Он вспомнил лицо Полины Ветровой – похожее на погост, где похоронены страсти. А местами и не похоронены – зарыты, как собаки. Или только присыпаны землей. Стоит пройти дождю, любому, даже самому мелкому, летнему, грибному – и землю смоет. И что откроется тогда?

Кирилл Шапсай.

И сына Полины тоже зовут Кирилл.

– Она родила сына от Шапсая? – спросил Брагин.

– Ну, – после небольшой паузы ответил Грунюшкин. – Вообще ходили такие мутные слухи, но быстро схлопнулись. Поля ведь до этого шапсаевского визита с одним актером встречалась. И после продолжила, и даже замуж за него вышла. Сильно он настаивал. Молодой, подающий надежды. Тогда был подающий. Сейчас звездит по полной. Фамилию знаю, но не скажу, ибо…

– Виктор Ганичев?

Имя, когда-то выуженное Лерой из показаний сотрудников магазина «Гортензия», всплыло внезапно. Но странно было бы, если бы не всплыло, – Брагин уже давно собирался встретиться с кумиром домохозяек и мнимым женихом Ольги Трегубовой, чью фотографию она хранила в кошельке. Правда, встреча все откладывалась – Ганичев пропадал на съемках где-то под Астраханью (а может, на Марсе), участвовал в записи телепередач и вообще – был нарасхват, ни минуты свободной. А вызывать звезду в прокуратуру повесткой Брагину хотелось меньше всего. В конце концов, подозревать актера не в чем и за фантазии фанаток он никакой ответственности не несет. Сергей Валентинович вообще отказался бы от попыток связаться с Ганичевым, если бы не один требующий разъяснения факт: в распечатках звонков Трегубовой, предоставленных мобильным оператором в рамках уголовного дела, неожиданно всплыл личный сотовый актера. Два исходящих и один входящий звонок.

Один раз звезда все-таки позволила себе снизойти до телефонного общения с цветочницей, и разговор длился пять минут.

Слишком долго для совершенно незнакомых людей.

– …Не Ганичев, – сказал Леха. – Но типаж тот же. Только Ганичев в Питере сидит, а тот давно в Первопрестольную перебрался. От греха подальше.

– В смысле от Полины и ребенка?

– И от этого тоже. А также от общественного осуждения в гримерках и костюмерном цеху.

– А ты не осуждаешь?

– Ты же знаешь, Серж. Я никого и никогда не осуждаю. Не лезу в чужую жизнь. И в Полишину не лез, тем более что она не приглашала. А свои соображения по этому поводу всегда держал при себе.

– Мне-то можно. Давай расскажи.

– Особо нечего рассказывать. К тому времени, когда у ее сына болезнь проявилась, они уже разбежались несколько лет как. И прожили-то с гулькин нос, просто развод долго не оформляли. Это потом он оперативно все оформил и стал от алиментов бегать… Ну и донесли добрые люди, что сын, может, и не его. Что, мол, прежде чем денежку отслюнявливать, неплохо бы и экспертизу ДНК провести.

– Да уж. – Брагин желчно рассмеялся.

– Тут я негодую, конечно. Как и вся прогрессивная общественность. Но Поля сама виновата, не стала в суд подавать. Гордая. А вообще… Думаю, не любила она этого несчастного актера. Старого хрыча любила, а молодую восходящую звезду – нет. И замуж вышла после смерти Шапсая от тоски. Потому что работать уже не очень получалось. Что-то сломалось в ней. Так бывает.

– И железные яйца не помогли?

– Отвалились яйца.

Тут Леха Грунюшкин ошибался. Быть может, потому, что давно не видел Полину. А Брагин общался с Ветровой недавно, и месяца не прошло, – и помнил все в подробностях. И лицо страстотерпицы, и почти потустороннюю, глубоко запрятанную ярость: все, все должно было сложиться по-другому! Но сложилось так, как есть. И пес с ним, выживем. Надо будет – почку толканем на черном рынке, если другого выхода не останется. Но выживем все равно.

– Я слышал, она квартиру продала, чтобы лечить сына.

– Я тоже слышал, – не сразу отозвался Леха.

– В коммуналке теперь живет.

– И что?

– Ничего. – Брагин пожал плечами.

– Ну, конечно. – В голосе Грунюшкина послышались уязвленные нотки. – Нельзя было бросать на произвол судьбы, надо было помочь. Так я пытался, другие тоже. Деньги собирали, клинику нашли в Израиле, а еще – там же – специализированную школу. Но никто не обязан за взрослого человека пожизненно впрягаться. Что, не прав я?

– Прав.

– Честно говоря, я думал, она там осела, в Израиле. Не прижилась, значит. Вообще-то она нигде не сможет прижиться. Сумасшедшего как ни устрой, ему везде тяжело. А мальчишку жалко, конечно… Слушай, Серж. Может, ты мне телефон ее толканешь?

– Зачем тебе?

– На всякий случай. Меня шапсаевские сценарии интересуют. Вдруг у нее сохранились? Я бы купил. Даже задорого. Тем более ей деньги нужны.

– Насчет телефона не знаю. Но привет передать могу.

– Ладно. Сам раздобуду. И привет не передавай. Полиша – она человек своеобычный. Так что лучше ее врасплох застать. Больше толку.

– Учту.

Расставаясь, они пообещали друг другу увидеться вскорости снова, причем оба прекрасно понимали, что обещание не будет выполнено. В следующую контрольную пятницу – уж точно. А напоследок Леха наконец-то спросил: