Все загадки истории - читать онлайн книгу. Автор: Эдвард Радзинский cтр.№ 88

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Все загадки истории | Автор книги - Эдвард Радзинский

Cтраница 88
читать онлайн книги бесплатно

Мать ненавидела ее за красоту и обвинила в заговоре. Ей вырезали язык на плахе и били плетьми. Палач показывал гогочущей толпе ее обнаженное тело. И, протягивая вырезанный язык, кричал: «Кому языки? Языки нынче у нас дешевые!» Когда я вспоминаю это унижение красавицы…

Она остановилась и, усмехнувшись, добавила:

— Кстати, с ней на плахе стояла другая женщина: уж не помню ее имени… тоже знатная и осужденная на те же муки… Но та успела сунуть палачу свой нательный крест, осыпанный бриллиантами.

И палач сек ее лишь для вида и даже язык ей оставил. Эта история меня потрясла, и я ее запомнила. Ах, граф, какая у нас удивительная страна — страна, где взятки берут даже на плахе!

— Не поняла ты, — вдруг шепотом сказал граф. — Чтобы понять это, надо там родиться и жить. Когда она нательный крест палачу отдала, она как бы братом его сделала…

— Какие странные брат и сестра — палач и жертва…

— Опять не понимаешь… простила она его. Простить на плахе — ох как это по-нашему!

— Ну, и в заключение, граф, мой подарок: еще одно имя. Я вам прежде сказать обещала — имя учителя, вывезшего из России дочь Елизаветы… меня вывезшего… Дитцель!

— Вправду Дитцель! — задохнулся граф.

— Но я обещала только одно имя, — рассмеялась она. — А наговорила… Полно, хватит.

— Но подожди, — торопливо продолжал Орлов, — я слыхал, что этот Дитцель действительно вывез за границу дочь Елизаветы… Но при дворе говорили: ее зовут Августа?

Она молчала.

— Я слыхал: вывезли ее из России вместе с племянником отца ее Разумовского?

Она молча, с улыбкой смотрела на возбужденного графа.

— Дараган была фамилия племянника, — сказал он. — И Дитцель назвал ее за границей Августа Дараганова. Да немцы в Тараканову ее переделали для благозвучия. Августа Тараканова… Но как Августа Тараканова в Елизавету-то превратилась?!

— А… может, тоже для благозвучия? — Она расхохоталась. — Вы совсем извелись вопросами. Вот что значит Фома неверующий. Чтобы вас не мучить, я так закончу наш разговор: скоро вы все поймете!

Я обещаю рассказать вам все, граф, когда ваша эскадра выступит против узурпаторши. Так решили люди, поддерживающие меня…

И она засмеялась и нежно прикоснулась к его лицу.

Коляска ехала по городу, играли музыканты… «Но откуда она про Дитцеля знает? И про Шмидтшу? Ляхи рассказали? Готовили ее? Но времени выяснять уже более нет. В Петербурге, чай, уже… Неделя блаженства закончилась, Ваше сиятельство».

В дворцовом саду адмирал Грейг докладывал Орлову:

— Большой ропот среди моряков, Ваше сиятельство. Дисциплина стремительно падает…

Орлов молча передал Грейгу запечатанный пакет.

— Возвращайтесь на корабль, адмирал. Пакет вскроете на корабле, там мои подробные инструкции. В ближайшее время дисциплина на кораблях не будет внушать опасений…

Грейг откланялся. И тотчас в саду появился Рибас:

— Все ее бумаги в бауле, их охраняет Доманский. Когда он уходит из дома, к баулу приставлен верный слуга, чех Ян Рихтер. Пытаться похитить бумаги бессмысленно.

— И не надо. Думаю, что там ничего нет. Так что… — И Орлов замолчал.

— Да, — вдруг сказал Рибас, — хочешь — не хочешь… — Он вздохнул.

— Дьявол ты, Осип Михайлович, — глухо сказал Орлов. — Ступай…

Орлов медленно шел через анфиладу дворца. Остановился перед зеркалом. Глядел, усмехался на свое отражение:

— Как он сказал? «Не хочешь…» Не хочешь… Самозванка она. Это точно. А если б не самозванка была?

Человек в зеркале печально усмехнулся.

— Вот в том-то и дело, — сказал граф отражению. — Только самолюбие свое тешил. А на самом деле конец игре точно знал. Потому как на самом деле — холоп ты, давно холоп!

Она сидела у камина. На столике стоял шандал, сделанный когда-то для нее князем Лимбургом. Шандал был зажжен, и на экране она так же сидела у камина. И у ног ее, как на экране, на маленькой скамеечке пристроилась камеристка Франциска фон Мештеде.

Слуга доложил — и быстрыми шагами вошел, почти вбежал Орлов. Он протянул ей бумагу.

— Депеша! Из Ливорно! Злая драка в городе! Англичане, союзники наши, и мои моряки сильно пьяные были. Раненые и убитые с обеих сторон… Волнения на кораблях… Хотят жечь английскую эскадру. А у меня в адмиралах англичанин Грейг. Бунт назревает! — Он мерил залу своими огромными шагами. — Я выезжаю в Ливорно. Немедля.

— То есть как? — сказала она капризно. — Значит, вы можете вот так уехать? Оставить меня?

— По-моему, вы забыли, Ваше императорское высочество: кроме любви, нас связало и нечто другое. Я не могу потерять эскадру накануне…

— Боже мой, я действительно все забыла!

Она поднялась с кресла и сказала величественно:

— Это знак судьбы. Пора начинать. Я еду с вами в Ливорно.

— Пора начинать, — как эхо, повторил граф. — Но учти: условие будет…

Она сразу стала настороженной.

— Мы повенчаемся в Ливорно, — сказал граф. — И, как положено внучке Петра, венчать нас будет православный священник…

— Православный священник — в Ливорно?

— Есть! У меня на корабле есть, там и повенчаемся. Это будет началом восстания. Сразу после венчания я объявлю флоту свою волю. Твою волю.

Она задумалась, долго глядела на него. Затем сказала:

— Ну что ж… ты прав… Святое дело зовет — и будь что будет!

Поцелуй меня!

Он целовал ее бесконечно, безумно.

— Вот теперь я верю, — сказала она смеясь. — Все будет…

Христенек: Чин майора

На следующий день в покоях принцессы появился Христенек. Он стоял у камина, ожидая выхода принцессы, когда услышал приближающиеся шаги и отрывистый разговор.

— Можно обманывать днем, но не ночью, — говорил голос принцессы.

— И все-таки ты сошла с ума, — отвечал мужской голос:

— Запомни: сошел с ума тот, кто влюблен. А он влюблен, и безумно — уж в этом я разбираюсь. Влюбленный — всегда глуп. «На забаву нам и созданы глупцы».

— Но, умоляю, будь осторожна.

— Рискнем… Тем более это наш единственный шанс. Все или ничего! Рихтера оставишь здесь с бумагами. Сами поедете со мной.

На худой конец…

Христенек громко кашлянул. Голоса замолкли, и через мгновение в залу торопливо вошла принцесса.

— Что вы тут делаете, милейший?

— Слушаю то, что мне слушать не положено. На вашем месте я рассчитал бы слуг: в дом может войти всякий.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию