Сохраняя веру - читать онлайн книгу. Автор: Джоди Пиколт cтр.№ 43

– Вера, я же говорила тебе не открывать дверь.

– Это я виноват, – вкрадчиво отвечает отец Макреди. – Я сказал ей, что вы не будете возражать. – Поколебавшись, он кивком указывает на своего коллегу. – Это отец Рурк из бостонской семинарии Святого Иоанна. Он приехал сюда специально, чтобы поговорить с Верой.

От разочарования у меня вспыхивают щеки.

– Как вы могли! А я-то считала, вы на нашей стороне! – Отец Макреди открывает рот, чтобы извиниться, но я не даю ему ничего сказать. – Не пытайтесь придумать отговорку, которая все уладит. Такой отговорки не существует!

– Мэрайя, у меня не было выбора. Католическая церковь требует от меня соблюдения определенного порядка…

– Но мы не католики!

Отец Рурк тихо поднимается на ноги:

– Вы не католики. Но ваша дочь привлекла внимание католических верующих. И Церковь хочет убедиться, что их не ведут по ложному пути.

У меня перед глазами встают картины распятий, я вижу мучеников, сжигаемых на кострах.

– Мэрайя, при нас нет фотокамер, – говорит отец Макреди. – Мы не будем на всю страну рассказывать о том, какие хлопья Вера ела сегодня утром. Мы просто хотим немного побеседовать с ней.

Вера встает и берет меня за руку:

– Мама, все хорошо. Правда.

Я смотрю на дочь, потом на священников.

– Тридцать минут, – говорю я твердо и, скрестив руки на груди, сажусь рядом с Верой, чтобы наблюдать за ходом беседы.

Отец Рурк со своими анкетами и чернильными пятнами мог бы спокойно уехать домой первым же поездом. И без всякого компьютерного анализа понятно, что Вера Уайт не утратила связи с реальностью и никакого психоза у нее нет.

Рурк бросает взгляд на отца Макреди: тот выуживает из расписной вазочки с «Эм-энд-эмс», стоящей на журнальном столике, желтые конфетки и отправляет их в рот. У матери девочки за двадцать минут ни один мускул на лице не дрогнул. Рурк в замешательстве. Вера не только психически здорова, но и совершенно не производит впечатления ребенка, глубоко погруженного в религию. Недавно Рурка отправляли в Плимут к одной визионерке, так она, не закрывая рта, болтала о том, что поведал ей Господь. А Вера Уайт вообще почти ничего не говорит.

Решив сменить тактику, Рурк достает из кармана четки и начинает рассеянно их перебирать.

– Ух ты! – восхищается Вера, глядя на полированные бусины. – Красивые!

– Хочешь посмотреть?

Кивнув, она берет четки и надевает на шею, как ожерелье.

– Их так носят?

– Нет. Они для того, чтобы молиться Богу. – Встретив Верин непонимающий взгляд, отец Рурк объясняет на примере: – «Отец наш, сущий на небесах, да святится имя Твое…»

Вера, смеясь, прерывает его:

– А вот и неправильно!

– Что – неправильно?

Девочка закатывает глаза:

– Бог – это мать.

– Прости, что?

– Леди. Бог – леди.

Лицо Рурка багровеет. Бог – женщина? Ну уж нет! Священник поворачивается к миссис Уайт: та приподнимает брови и пожимает плечами. А отец Макреди – сама невинность.

– Ой! – говорит он. – Кажется, я забыл об этом упомянуть?

Поздно вечером, в начале одиннадцатого, раздается звонок в дверь. Надеясь, что Вера не проснется, я бегу вниз и открываю. На пороге стоит Колин.

Выглядит он ужасно: волосы с одного бока примяты, как будто он на них лежал, плащ жеваный, глаза красные от недосыпания. Губы сердито сжаты в тонкую прямую линию.

Оглянувшись через плечо, он бросает взгляд на машины и микроавтобусы, стоящие в поле через дорогу и освещенные полной луной. Сонная Вера спускается по лестнице и тормозит, уткнувшись в меня. Ее ручки обхватывают мою талию.

Увидев дочь, Колин наклоняется и тянется к ней, но она, поколебавшись, прячется за мою спину.

– Бога ради, – цедит он, – что ты сделала с моим ребенком?

– Забавная формулировка, – отвечает Мэрайя.

Колину приходится призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не оттолкнуть ее и не подхватить дочь на руки. До этого момента он совершенно не представлял себе, какая картина его ждет. Телевидению он не верил. Мало ли что сочиняют журналюги! Например, в «Нэшнл инквайрер» голову Элизабет Тейлор приклеили к телу Хизер Локлир. Может, на самом деле Вера просто обожгла ладошки о плиту или упала с велосипеда и поранилась. За нечетким фотоснимком кровоточащих детских ручек может стоять что угодно.

Поругавшись с Джессикой, Колин купил билет эконом-класса и первым же рейсом вылетел из Лас-Вегаса домой. После перелета долго ехал на машине, взятой напрокат, совершенно измучился, и что он видит? Полиция преграждает ему путь к его же бывшему дому, а у подъездной дорожки зеваки разбили целый палаточный лагерь.

– Я вхожу, – говорит Колин сквозь зубы.

Вера, отпустив мать, бежит наверх.

– Нет. Теперь это мой дом.

Колину нужно несколько секунд, чтобы взять себя в руки. Мэрайя говорит ему «нет»? Он делает решительный шаг вперед, но она останавливает его:

– Колин, я не шучу. Если будет нужно, я вызову полицию.

– Вызывай! – кричит он. – Чертовы копы уже стоят, черт подери, на въезде!

Он утомлен, ему трудно справиться с раздражением и негодованием. Подавая на развод, он без колебаний отдал опеку над ребенком матери. Ему и в голову не приходило, что бывшая жена захочет ему помешать, когда он будет готов ввести Веру в свою новую жизнь. Раньше Мэрайя реагировала на вещи адекватно, а если нет, то преодолеть ее сопротивление не составляло труда. Но сейчас, видимо, все изменилось.

– Послушай… – спокойно начинает Колин. – Можешь мне рассказать, что за история вышла с Вериными руками?

Мэрайя смотрит на свои босые ступни:

– Это непросто.

– А ты постарайся.

Поколебавшись, она раскрывает дверь шире и впускает его.

Уложив Веру обратно в постель, я рассказываю Колину все: про воображаемую подругу, про антипсихотические препараты, про священников и раввинов, которые ходят к нам в дом, как на работу, про воскрешение моей матери. Сначала Колин молча таращится на меня, потом начинает смеяться:

– Я почти купился!

– Колин, я серьезно!

– Ну да. Ты серьезно думаешь, что у Веры горячая линия с Богом! Ты же знаешь, Рай, какое у нее всегда было воображение! Помнишь, как в подготовительном классе она заставила всех детей поверить, что на переменке школьный двор превратится в мир Диснея?

Мне трудно сосредоточиться. Где-то в глубине меня закипает злоба. Я не согласна с тем, что Колин может просто так войти и начать командовать, после того как сам же отказался от этого права. И вместе с тем его присутствие по-прежнему рождает у меня ощущение, будто я вернулась домой. Мое тело тянется к нему, с трудом подчиняясь запрету разума. Надежда на то, что Колин пришел насовсем, поднимается у меня в животе, как торнадо, засасывая здравый смысл в свою воронку.