Варяг. Смерти нет - читать онлайн книгу. Автор: Александр Мазин cтр.№ 21

Среди новгородских (а это оказались именно они) – убитых девять, пленённых пятеро.

В числе последних тот самый «важный господин», который приказал убить Сергея.

Как он был удивлён, когда увидел того же пацанёнка, но уже в снаряжении младшего дружинника.

– Как же? Кто же? Как так? – забормотал уже растерявший всю свою важность новгородец.

– Ты, вор, оказался ещё и простофилей, – сообщил ему Рёрех. – Но сейчас ты можешь выбрать, будешь ли ты живым простофилей или мёртвым.

– Ты кто? – спросил пленник.

– Я – Рёрех, сын Стемида. – Звать меня будешь – княжич. А тебя как звать?

– Станята я… княжич.

Говорить он старался с достоинством, а вот выглядеть с достоинством, будучи подвешенным за руки к потолку, трудновато.

Левая нога его была в крови, грудь тоже располосована, но неглубоко.

– И чей ты, Станята?

Пленник задумался.

– Огоньком погреть? – ласково спросил Рёрех.

– Не надо, – мгновенно отреагировал Станята. – Подручный я. Тысяцкого Братимира.

– Неревского конца тысяцкого? – уточнил Рёрех.

– Его.

– Он тебя послал наших данников перенять?

– Это наши… – начал было Станята, но осёкся. Сообразил: невыгодная у него нынче позиция для диспута.

– Я спросил, – напомнил Рёрех.

– Всё расскажу, княжич, – пообещал новгородец. – Только снимите. Дышать тяжко. Грудь болит.

– Снимите его, – велел Рёрех. – И перевяжите. А потом послушаем…

* * *

Рассказ оказался недолог, но познавателен. Выяснилось, что, во-первых, тысяцкий Братимир, коему Станята доводился племянником, действовал не от себя лично, а от всего новгородского вече. И вече это постановило: надо вернуть Новгороду территории, которые были у него во времена князя и основателя Рюрика, а впоследствии отошли белозёрскому князю.

Решение было принято после того, как Кнуд-конунг со своими ушёл дальше на юг, никаких проблем ни Новгороду, ни его сателлитам не доставив.

Новгородцы по сему поводу собрали вече и сделали однозначный вывод: Новгород большой, сильный, грозный. Даже даны боятся его задеть. А как следствие: Новгород имеет право взять то, что ему нравится.

Реализацию намерения поручили Братимиру. И уже не на общегородском вече, а кулуарно.

Братимир же открыто в чужую миску не полез, а поступил хитро: нанял нурманов, чтобы те прошлись по северной Балтике, проведали селения, на которые у новгородцев были планы, и сообщили, что вернутся зимой и возьмут с них дань.

Далее – по обстоятельствам. Если варяги вскинутся и начнут разбираться, значит, готовы пойти на конфликт. Если не отреагируют, значит, бодаться с неизвестными нурманами, на коих при нужде можно было перевести стрелки, варяги не захотели. А значит, и с новгородцами тоже не будут. Новгородцы-то непонятных нурманов покруче.

Варяги не отреагировали.

Просто по незнанию, ведь никто из старост не потрудился им сообщить о наезде. Не сообщили же в силу их, старост, менталитета. Для них варяги были не защитниками, а теми, кто приходит и отнимает по праву сильного. Если же на их территории произойдёт стычка варягов и нурманов, то главными пострадавшими всё равно окажутся простые работники моря и леса.

Осенняя проверка посредством новгородских странствующих торговцев показала: варяги не отреагировали. Следовательно, драться не собираются. Следовательно, спорные территории можно отжать.

Собственно, всё.

Ну, за исключением того, что непосредственный исполнитель Станята варягов побаивался и был готов удрать, если запахнет жареным. Однако не успел.

Ещё одна полезная информация: посаженный киевским князем Олегом человек был не в курсе завоевательных планов новгородцев. Хотя если бы знал, вряд ли стал мешать. Дружина у него небольшая, реальной власти он не имел. Его задача – собирать дважды в год малую дань в пользу Киева и смотреть, чтобы не обижали киевских же торговых представителей. Ну и в случае, если Новгород решит, что он теперь – сам по себе, сообщить об этом великому князю. Просто сообщить, а уж тот сам будет решать, как дальше, поскольку вопросы территорий и вассалитета решаются на княжьем уровне. И будь Новгород официально под Киевом, ответственность за их действия легла бы на киевского наместника как представителя великого князя. Но поскольку Новогород – город вольный, то решать проблему Стемиду придётся с новгородской старшиной. И решать жёстко, дабы научить обнаглевших торгашей отличать чужое от своего.

Новгород – красавец! Высокие стены из клетей собраны, не частокол какой-нибудь. За стенами – дома с подворьями. Перед стенами – предместья тоже не бедные. Торг обширный. В основном для гостей. Свои своим внутри продают. Река Волхов, что берёт начало от Ильмень-озера, а впадает в Ладогу, делит город надвое. И что интересно: даже сейчас, когда мороз около минус пятнадцати, посерёдке реки – тёмная водная полоса.

А это значит, что связь между половинками – только водным путём, поскольку моста через реку нет.

Но связь была. На льду рядком лежали брёвна, с обеих сторон до самого разрыва, по которому сновали юркие лодочки.

Дружина белозерского князя подъезжала к Новгороду во всей красе, сверкая полированным металлом на зимнем солнышке. Полторы тысячи ратников. Сила изрядная. Город с таким войском, конечно, не взять, но – внушает.

За войском, растянушимся на километр с хвостиком, двигался ещё более длинный обоз, как бы сообщая всем любопытствующим: не воевать едет князь Стемид. Торговать.

Встречать князя большие мужи новгородские не спешили. Может, из-за спеси, а может, потому что не ждали ничего хорошего.

Но встречающие имелись. Наместник киевского князя Прокуй Перятыч. Не варяг и не сказать, чтобы славный воин, но бестия хитрющая, сразу видно. Рожа, о которых говорят: «Старательная жена за час не обцелует» – лоснилась от показной радости, как политый маслом блин. Однако негодяем наместник не был. Хитрованом – да. Но по-своему честным.

Сергей слыхал, как Стемид обсуждал Прокуя с младшими сыновьями, причём ничего дурного о Перятыче не сказал. Да, коренной новгородец, но великому князю Олегу предан. Что-то такое тот сделал для Прокуя важное. Может, от беды спас или поддержал в трудный час.

Олег, как известно, в Киев отсюда, из Новгорода, ушёл ещё во времена Рюрика Сокола, этот город и заложившего. По преданию.

В том, что город сей был заложен меньше полувека назад, Сергей сильно сомневался. Уж больно место бойкое. Если даже Ладогу ухитрились застолбить в пращуровы времена, то тут, в верховьях Волхова, наверняка и прежде город стоял. Ну, может, не точно здесь, но где-то рядом – наверняка.