Шепот гремучей лощины - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Корсакова cтр.№ 10

Слабость была минутная. Никогда Григорий не поддавался хандре и унынию, верил в чуйку и фарт. Вот сейчас чуйка ему нашептывала, что Митяя в часовне может уже и не быть, что убежал, или забрали. Некогда разбираться! Забрали, а часовню подожгли, чтобы сбить упырей со следа. Вот и он сбился, не чует ничего, кроме вони пожарища. Не чует, но видел кое-что. В оранжерее видел.

Опоздал! И тут опоздал. Из трех теней осталось только одна, лежащая ничком на дорожке, истекающая кровью, погибельной кровью мертворожденных. Вот только Григория больше на кровь эту не тянуло. Как семь бабок его отходили! Или одна единственная, тетя Оля его отходила. Вытащила своей погибельной кровью с того света. С того света вытащила, а до этого может и не дотянула. Болтается он теперь ни живой, ни мертвый, ни голодный, ни сытый. Зато чует, вот сейчас остро и отчетливо чует тех, кто был в оранжерее до тети Оли. Думал, что забыл родного сына. Ан, нет, не забыл! Был тут Митяй, еще совсем недавно был! А вместе с ним Танюшка и Сева. А еще упырь… След Митяя и Севы слабый. Полчаса, считай, как ушли. Если Григорий поспешит, может, и нагонит. Но сначала нужно отдать долг, вернуть тете Оле то, что ее по праву. Все ж таки он пока еще больше человек, чем не-человек, а люди долги должны возвращать.

Он и вернул, а потом с почти равнодушным интересом наблюдал, как Гремучая лощина рождает еще одно не-живое, как выбирается на божий свет трехглавая тварь. Сначала тварь, потому что без плоти и шкуры, а потом уже совершенно ясно, что псина. Удивительная трехголовая псина. Две головы ничего, а третья не удалась. Как говорится, ни кожи, ни рожи, одна лишь черепушка. Кем бы ни была диковинная зверушка, а тетю Олю признала за хозяйку, потянулась к ней всеми тремя своими головами. А та обхватила зверушку за мощную шею и защелкнула на этой шее ошейник. Для чего? Зачем? Григорию это было без разницы, проще он стал относиться к жизни. И раньше-то не особо мудрствовал, а теперь и вовсе…

С тетей Олей, которая умирала, и в том не было у Григория никаких сомнений, поговорить хотелось о многом, о многом ее расспросить. Но времени хватило лишь на обещание. Раздавать обещания Григорий был горазд еще при жизни. Что ж и сейчас не пообещать? Да и что еще остается делать в этой дыре? Для чего он заново народился? Вот сейчас они с Горынычем, зверюшкой трехглавой, все порешают. Но сначала найдут Митяя! Митяй – вот сейчас что самое главное! Тетя Оля обещала, но обещание свое не сдержала, ну и он пообещает. С него не убудет. Тем более детишки, небось, где-то вместе. Найдет Митяя, а там, глядишь, и Танюшка отыщется.

Вот никогда Григорий себе не врал, а сейчас соврал… Знал ведь, что нет Танюшки с Митяем, что не с пацанами она, а с фон Клейстом. Новая теперь у упыря появилась игрушка.

Ничего-ничего, игрушку они с Горынычем у фашистской нечисти отберут. Найдут Митяя, убедятся, что с ним все хорошо, и начнут наводить порядок в Гремучем ручье. До утра, глядишь, и управятся.

Вот так Григорий все для себя решил. Да только не принял во внимание еще одного игрока. Горыныч не желал искать Митяя, Горыныч рвался искать Танюшку. И остановить эту трехголовую монстру Григорий был не в силах.

– Да куда ж ты прешь, костяная башка?! – Он кричал, упирался пятками в землю и землю эту пятками вспахивал, потому что Горыныч не слушался и не останавливался. Горыныч рвался в перед и рвал из сустава руку.

Пришлось бежать следом. Проще, наверное, было бы пса отпустить, но не додумался. Так и мчался следом, проклиная все вокруг. А чего добились? А ничего они не добились! Вылетели на всех порах к распахнутым настежь воротам, выскочили на подъездную аллею, чтобы вдохнуть бензиновые пары. Сбежал упырина! Сбежал и Танюшку с собой увез. Зачем ему девчонка – отдельный вопрос. Думать над ним не хочется, потому что страшно, потому что тогда придется думать над тем, зачем ему был нужен Митяй…

– Все, Горыныч, тпру! – крикнул Григорий и уже обеими руками ухватился за ошейник. – Не догоним! На машине уехал гад!

Горыныч неожиданно остановился, посмотрел на Григория красными глазюками, многозначительно клацнул зубами прямо у его руки.

– Ну тебя! – Григорий разжал пальцы, отпуская зверя на волю. – Попробуй догони. Как набегаешься, возвращайся. – Он подумал, потом добавил: – А можешь и не возвращаться. Что мне с тобой таким?..

Горыныч не дослушал, черной молнией бросился вслед давно уже уехавшему из усадьбы автомобилю. Григорий постоял в замешательстве несколько секунд, а потом тоже бросился бежать. Он летел через усадьбу мимо казармы, мимо хозяйского дома, из окон которого доносились веселые голоса и звук фортепьяно. Пока бежал, успел мельком подивиться такому веселью, тому, что никто не пытается потушить пожар. Солдаты спят, бургомистр со свитой веселится… Пробегая мимо столовой, притормозил. В окне кухни горела свеча. Большего Григорий не разглядел, но проверить, как там Шура, будет нелишним.

Шура спала, положив голову на стол. Он точно знал, что она спит, а не умерла. Слышал биение ее сердца. Нет, все-таки это не сон в чистом виде. Слишком редкое сердцебиение. Не такое, как у него, но все равно необычное. Что это? Упыриный морок?

Григорий вошел в комнату, тронул Шуру за плечо. Та встрепенулась, схватилась за лежащую на столе скалку, замахнулась. Руку он перехватил, скалку отобрал, заглянул в сонные Шурины глаза, увидел остатки морока.

– Ты?.. – Шура покачала головой, стряхивая эти остатки, как собака стряхивает воду с шерсти. – Слава богу, Гриня! А я уже подумала…

– Потом! – Он не дал ей договорить, не было у него на это времени. – Шура, буди ребят, уводи из усадьбы!

– Но как же?

Шура была хорошей женщиной, смелой и честной, но соображала на нынешний Гринин взгляд слишком медленно.

– Говорю, буди ребят и уводи из усадьбы. Главные ворота открыты, часовых я не увидел. Но вы там все равно поосторожнее.

– Но как же без разрешения? – Взгляд Шуры сделался наконец ясным и острым. – Кто нас выпустит без разрешения фон Клейста и этой… ведьмы? Гриня, а чем это пахнет?! – Она встрепенулась, завертела головой. – Горит что-то? Пожар у нас?!

– Горит. – Он уже пятился к выходу. – Горит, и тушить пожар никто не собирается. Будешь медлить, перекинется на домик для прислуги, ребятки пропадут.

Говорил, а сам думал, сколько их осталось – тех ребяток. Без Танюшки, Митяя и Севы, выходило еще четверо. Это если считать ту девочку, которую почти высосала упырица. Жива ли девочка? Сейчас не узнать. Сейчас у него других дел полно.

– А эта… Ольга Владимировна? – Шура волчком крутилась по кухне, собирала в глубокую торбу съестные припасы и, кажется, ножи.

– Нет ее. Фон Клейст убил… – Врать он не стал, но и всей правды не сказал.

– Как убил? – Ахнула Шура.

– Из пистолета! – Рявкнул Григорий, не сдержавшись. – В оранжерее лежит. Хочешь, сбегай посмотри. Только сначала детей из усадьбы выведи.

– Это партизаны?.. – Шура схватила его за полы пальто, мазнула взглядом по окровавленной, уже покрывшейся коркой рубашке, спросила шепотом: – Ты раненый, Гриша?