Не вся La vie - читать онлайн книгу. Автор: Маша Трауб cтр.№ 33

– Она сидит в туалете и читает, – говорила вечером на балконе Вера.

– А почему в туалете? – не поняла я.

– Потому что я свет выключила. Отбой.

– А что читает?

– «Чучело». Представляешь?

– Да, «Чучело» ей читать нельзя. У нее и так с головой беда…

– У нее еще «Чучело-2» есть. Я и не знала, что такая книга существует.

– Я тоже не знала.

– И что делать?

– Не знаю.

– А вдруг она после «Чучела» наголо побреется?

– Не побреется.

– А что там еще Орбакайте делала?

– Орбакайте – это в фильме.

– Я только фильм смотрела. Может, отобрать?

– Ага, она и так звонила папе и жаловалась, что ей читать запрещают.

Свету воспитывал папа. Мама тоже была. Но после родов – у Светы был маленький братик – у мамы отнялась рука. Светин папа так и ходил, удивленный жизнью. Он не ждал такого удара. Отовсюду ждал, но не с этого конца. Ударило наотмашь, по самому больному. У них было все – дом с бассейном, участок с охраной, машины с водителем, кухарка с пловами, бизнес с партнерами… Светин папа все беспокоился о здоровье тещи и тестя. Его родители умерли, а родители жены болеют, конечно, но держатся. Теща все суетится с кухаркой – варенья, соленья… Тесть с водителем в машинах ковыряется. Да что угодно пусть делают, только бы здоровы были. Чего не хватало? Второго ребенка. Света подрастала, хорошая, умная девочка. Светина мама и ходила, и рожала за деньги. Под приглядом. Ну не ждал Светин отец, что сейчас, вот так, после родов, может рука у жены отняться. Нет, с сыном, Темкой, все хорошо. Здоровенький, крепкий. А жена… Парализовало правую сторону. Врачи говорили – позвоночник. Светин отец не понимал – какой может быть позвоночник за такие деньги? Ведь за все заплатил – чтобы стояли и не отходили. Не Средневековье же. Нет, врачи обещали, что жена поправится. Таблетки, процедуры, массаж. Непонятно, к кому кидаться – к Темке или к жене. Оба лежат и ничего сделать не могут. Теща бегала кругами. Свете гувернантку наняли, Теме – няню. Как раз в это время Света странная стала. А может, не в это время? Тогда на девочку никто внимания не обращал – поела, уроки сделала, все в порядке. Других хлопот хватало. Света тихая? Так всегда тихая была. Плачет? Все девочки плачут. Гувернантка – образованная приличная женщина – посоветовала девочку к психологу сводить. Сложная обстановка в семье и так далее… Отец согласился. Гувернантка водила Свету к психологу. К врачу тоже она отвела. Врач таблетки прописал. Отец не смотрел, какие именно. Слишком много лекарств в доме. К тому же клиника была платная, с именем. Врач, к которому Света ходила, – кандидат медицинских наук. Все в порядке. Не шарлатан какой-то. Отец Светы тоже сходил к этому психологу. Девочка сложная, обстановка в семье, все наладится, подтвердил доктор. Отец поверил. А во что еще верить?

– Я так хочу в салон сходить, – сказала мне Света. Было поздно. Она не могла уснуть. После тяжелого дня, тренировок дети засыпали на ходу. Только она плакала и мучилась бессонницей. Мы сидели с ней на балконе.

– А что ты хочешь в салоне сделать? – спросила я.

– Косички.

– Какие косички? – Я даже не поняла.

– Любые. Не знаю. Чтобы красиво было.

– Есть дракончик, колосок, французская… – Я начала лихорадочно вспоминать, что мы плели в детстве.

– Чтобы красиво было, – повторила Света.

Каждое утро я открывала глаза и видела ее на балконе. Дверь в номер я по привычке запирала, забывая, что балконная – открыта. Иначе умрешь от духоты. Так Света и стояла в проеме двери с расческой и резиночками.

Я заплетала ей то одну косичку, то две. Подводила к зеркалу, держала пудреницу и показывала, что сзади. Света крутилась и говорила, что красиво. Она сияла. Ей не нужен был психолог. Ей нужна была мама, которая может заплетать косички. А мама не могла – рука не двигалась.

Я очень уставала. Все время хотела спать. Чувствовала, что начинаю раздражаться. А тут Света – со своими косичками. В один из дней я сорвалась и сама не заметила, как расческой драла ей волосы. Света терпела и даже не пикнула. А когда я сказала Кате, что у нее красивые волосы, и тоже заплела ей косичку, Света на меня обиделась. Она не хотела, чтобы я плела еще кому-то. Я принадлежала ей. Она решила, что я ее предала. Как мама, у которой отнялась рука. Света со мной не разговаривала целый день.

– Надо что-то делать, – сказала я Вере.

– Давай устроим конкурс причесок, – предложила Вера.

Мы с Верой в четыре руки начесывали, заплетали, укладывали. Девчонки бегали к зеркалу. Уладилось.

Потом я научила Свету плести венки – не только она, другие девочки тоже не умели. Сначала они не понимали смысл, а потом втянулись. Мы плели венки из колосков. Девочки сидели согнувшись и старались плести быстрее, чтобы сорванной кучки хватило. Свете колосков не хватило. Она опять насупилась.

– Давай травинки вплетем и листья, – предложила я.

– А можно? – не поверила Света.

– Все, что хочешь, можно.

Почему сейчас девочки не плетут венки? Через поколение секрет будет утерян.

Пошли в поход. Вышли утром, распихав по рюкзакам воду, сосиски, бутерброды, овощи… Все изнылись. Даже я не выдержала.

– Вера, я не турист, я не люблю походы, куда мы идем, у меня уже в боку колет, давай посидим, – гундела я.

– Тут сосны, воздух, смотри, как красиво, – уговаривала меня Вера.

– Верочка, не могу больше, давай уже привал устроим.

Вера сдалась. Сели, не пройдя даже четверти намеченного маршрута. Леша стал разжигать костер, мальчишки пошли собирать ветки, девочки отвечали за стол и покрывала. Я села на какую-то колючку, колючка больно впилась в попу. Мимо пролетела шишка. Ребята бились на палках и швырялись шишками.

– Вася, перестань, нельзя, можно попасть в голову, будет больно, – слабо кричала я. Вася кивал и собирал боеприпасы.

– Это моя шишка, мой снаряд, – зарыдал он, когда кто-то из мальчишек взял его шишку.

– Да тут вон сколько, – не понял мальчишка.

– Это другая, особая, шишка, самая меткая, – зарыдал Вася.

В ходе атаки противника снайпер промахнулся. Шишка попала мне в голову. К тому же Вася не рассчитал расстояния и звезданул меня палкой по ноге.

– Хочешь, лед дам? – предложила Вера.

– Я хочу домой, в душ, есть, спать, кофе, снять кроссовки, помыть голову, накрасить ресницы, сделать маску, полежать на пляже… – ныла я.

– Сейчас будем есть, – сказала Вера, а Леша протянул мне обструганную с одного конца палку.

Я жарила сосиску на костре. Два раза ее роняла. Я ее даже съела. И хлеб с костра тоже съела. Мы его решили обжарить, потому что пакет с хлебом был на линии огня и в результате шишечного обстрела порвался и все рассыпалось. И помидоры в какой-то белой дряни тоже съела.