Последние часы. Книга II. Железная цепь - читать онлайн книгу. Автор: Кассандра Клэр cтр.№ 20

Они помолчали немного. Люси прекрасно знала, что ничего «волшебного» между женихом и невестой не произойдет, однако вид у нее был такой упрямый, что Джеймс понял: сейчас не время для откровенных разговоров.

– А кто зажег все эти свечи? – поинтересовался Джеймс. – Должно быть, это заняло не меньше часа.

Люси подкралась к дверям часовни и заглянула внутрь.

– Серьезно, Джеймс. Сейчас тебе не об этом надо думать. Наверное, это дело рук Магнуса; он нам очень помог. – Она попятилась, прихватив из ближайшей гирлянды несколько желтых роз. – Все, хватит. Удачи тебе, Джеймс. Мне нужно возвращаться к Маргаритке.

Она огляделась и внезапно просияла.

– О, смотри, Томас и Кристофер уже пришли. Значит, скоро и Мэтью явится.

Джеймс направился к друзьям, но его перехватил целый отряд тетушек и дядюшек: тетя Сесили, ее муж, Габриэль Лайтвуд, брат Габриэля, Гидеон, и его жена Софи. С ними была какая-то незнакомая женщина.

Гидеон хлопнул жениха по плечу.

– Джеймс! Отлично выглядишь.

– Какой замечательный фрак, – восхитился Габриэль. – Это моя дочь помогала тебе выбирать костюм?

– Увы, Анна не имеет к этому никакого отношения, – ответил Джеймс, приглаживая манжеты. – Отец отвел меня к своему портному, древнему старику. Бедняга никак не мог понять, зачем мне золотой фрак, и пытался уговорить меня выбрать цвет, приличествующий джентльмену, черный или серый.

– Сумеречные охотники не женятся в серых костюмах! – воскликнула Сесили, сверкая глазами. – А Уилл уже слишком давно пользуется услугами этого человека; я начинаю подозревать, что твой отец в свое время проиграл ему в карты. Ты знаком с Филоменой?

Джеймс взглянул на женщину, которая стояла рядом с его дядьями. Она была, наверное, ровесницей Анны; у нее были прямые, блестящие темные волосы, собранные в пучок на затылке, ярко-алые губы и темные глаза с тяжелыми веками. Она посмотрела на жениха и улыбнулась.

– Не имел удовольствия, – ответил Джеймс.

– Во имя Ангела, где мои хорошие манеры! – воскликнул Габриэль, покачав головой. – Джеймс, позволь представить тебе Филомену ди Анджело. Она только что прибыла из Рима. Лондон – ее первая остановка в годичном путешествии.

– Значит, вы жених? – произнесла Филомена с сильным акцентом, глядя в упор на Джеймса. – Обидно. Такой красивый мужчина.

– Что ж, вы знаете, как говорят, – любезно улыбнулся Джеймс. – Все самые красивые мужчины либо женаты, либо принадлежат к ордену Безмолвных Братьев.

Сесили захихикала. К счастью, появление Чарльза Фэйрчайлда избавило Джеймса от дальнейшего разговора на эту щекотливую тему. Чарльз, по обыкновению, излишне громко воскликнул:

– Поздравляю! – И с энтузиазмом хлопнул Джеймса по спине. – Ты случайно не видел где-нибудь здесь своих родителей?

В этот момент подошел Уилл, очевидно, заметив с другого конца зала рыжую шевелюру будущего политика.

– Чарльз, – улыбнулся он. – Ты нас искал?

– Я хотел поговорить с вами насчет Парижа, – обрадовался Чарльз, отвел Уилла в сторону и что-то возбужденно зашептал ему на ухо. Лайтвуды принялись обсуждать с Филоменой обстановку с демонами в Лондоне. К неудовольствию Конклава, после периода длительного отсутствия демоны начали появляться в городе все чаще, и возникла необходимость в ночном патрулировании. Джеймс, чувствуя, что не может сказать по этому поводу ничего нового, решил отправиться на поиски Мэтью.

Обернувшись, он обнаружил прямо перед собой Грейс – она появилась бесшумно и неожиданно, как призрак.

В голове Джеймса пронеслись строчки из Теннисона: «Если даже я буду остывший прах в склепной сырости и в пыли, мое сердце и там, впотьмах, задрожит (пусть века прошли!) – и рванется в рдяных, алых цветах ей навстречу из-под земли» ^[12].

Он не помнил, что дальше произошло с героями поэмы, помнил только, как поэт мечтал о том, чтобы возлюбленная пришла на его могилу.

Прошло несколько месяцев с того дня, когда Джеймс в последний раз видел Грейс вблизи. Он замечал бывшую невесту на вечерах и приемах, но не подходил к ней. И с тех пор они, естественно, не сказали друг другу ни единого слова. Он сдержал свое обещание. Никакого общения с Грейс, никаких контактов. Он надеялся, что боль и тоска со временем притупятся, но в этот момент понял, как глубоко ошибался. На Грейс было жемчужно-серое платье, подходившее к цвету ее глаз; бледные щеки были едва тронуты румянцем – словно две капли крови, упавшие в воду. Она была прекрасна, как туманный рассвет, как безмятежное зимнее море под завесой дождя. Когда Грейс была так близко, Джеймс не замечал никого и ничего, кроме нее; эта женщина заполняла все его мысли, она словно заслоняла от него остальных людей, подобно лампе, при свете которой уже не видишь звезд.

Сам того не осознавая, он взял ее за руку и отвел за колонну, подальше от любопытных взглядов.

– Грейс, – прошептал он, – я не знал, придешь ли ты.

– Я не смогла найти уважительной причины, чтобы остаться дома.

Ее лицо, мелодичный голос, прикосновение к ее нежной белой коже – все это заставляло его остро чувствовать реальность, и еще боль, как будто в сердце проворачивали нож. Она продолжала:

– Чарльз захотел, чтобы я сопровождала его.

Он отпустил ее руку и быстро огляделся. Рядом находилась только какая-то горничная с веснушчатым лицом; встретившись взглядом с Джеймсом, она смущенно попятилась. Джеймс не узнал эту женщину, что было неудивительно: сегодня в Институте было полно незнакомых слуг, нанятых Бриджет для подготовки к свадьбе и банкету.

– Я бы предпочел, чтобы ты осталась дома.

– Знаю. – Грейс прикусила губу. – Но пойми: я должна поговорить с тобой наедине до начала церемонии. Непременно. Это крайне важно.

Джеймс знал, что должен отказаться.

– Гостиная, – поспешно произнес он, стараясь не слушать голос здравого смысла. – Через десять минут.

– Ну уж нет, так не пойдет.

Джеймс поднял голову. Голос принадлежал Мэтью. Джеймс понятия не имел, как его поверенный сумел их отыскать, но Мэтью был здесь и смотрел на них с Грейс строго и хищно, будто смертельно оскорбленный филин.

– Грейс Блэкторн, сегодня день свадьбы Джеймса. Оставьте его в покое.

Но Грейс, к немалому изумлению Джеймса, ничуть не смутилась и не испугалась.

– Я уйду, только если Джеймс попросит меня оставить его в покое, а вашим приказам я подчиняться не намерена, – отрезала она. – Я вам ничем не обязана.

– Очень сомневаюсь в этом, – огрызнулся Мэтью. – Например, вы передо мной в долгу за те страдания, которые мой парабатай испытал по вашей вине.

– Ах да, – с издевкой в голосе произнесла Грейс, – вы чувствуете его боль, не так ли? Если его сердце будет разбито, вы тоже навеки лишитесь покоя? А он чувствует то же, что и вы? Интересно, потому что это поставило бы нас четверых, включая невесту, в весьма неловкое положение.