Кольцо безумия - читать онлайн книгу. Автор: Галина Гончарова cтр.№ 28

А это что такое?!

Я повела взглядом над площадкой.

– Твою мать!

– Юля? – дернулся Валентин. Пришлось сжать его руку – мол, все со мной пучком, только помолчи пять минут. Оборотень внял и заткнулся. А я пригляделась внимательнее.

Площадка строительства была… словно на нее было наброшено черное кружево. Черное кружево поверх таких же черных высохших кустов. И все это стелилось, волновалось, пошевеливалось, как водоросли, обвивающие утопленника,… было мерзко. Даже не просто мерзко. Я почувствовала, что меня начинает тошнить – и спешно вернулась к обычному зрению.

Что это такое?!

– Где? И что?

– Я что – опять говорила вслух?

– Да. Что случилось?

Мы с оборотнем шептались тихо-тихо. Но дед тоже не пожелал оставаться в стороне – и наклонился к нам. – Что и где? Юлька, что произошло?

Я выдохнула и постаралась описать свои мысли как можно тщательнее.

– Там – зло.

– Где?

– Ну там, где собираются строить. Там какое-то старое зло. И очень страшное и хищное. Что бы тут ни построили, добра не будет. Что тут было раньше?

Дед пожал плечами.

– Ты знаешь, я не местный.

Знаю. Дед в свое время нарочно уехал подальше от места, где погибла его семья.

– Валь? – повернулась я к оборотню. Но и тот только развел руками.

– Юля, последние лет двести тут была площадь. А до того? Кто знает! Надо копаться в архивах, искать, думать… я не историк.

– А кто?

– Твоя подруга. Настя.

– Ей сейчас нельзя. У нее дети.

– Но сказать, где и что искать – она может.

– Валь, если ты ее потревожишь до родов – ты у меня сам родишь. Составишь конкуренцию Шварценеггеру! – зашипела я.

– Ладно, уговорила, – отмахнулся оборотень. – Пусть наводит справки после родов. И тебе услугу окажет, а то она так переживает – мол, обязана, должна, по гроб жизни…

– После родов – ладно. Но не раньше.

Оборотень кивнул – договорились. А я тупо смотрела, как на площади, под гундеж губернатора, спешно разбирают старой укладки камни. Зрение соскользнуло опять в тот же режим. И я увидела то, на что раньше не обратила внимания. Почему кусты? Почему это все было – невысоким?

Потому что лежали старые камни. А там, где их вынимали, черная дрянь поднималась, расправлялась, словно рвалась на свободу! То есть они сдерживали эту пакость?! Да наверняка! Я бы не слишком удивилась, обнаружив на внутренней стороне камней (той, которая была погружена в землю) знак креста или что-нибудь еще в таком духе. Да хоть и египетский символ вечной жизни! Твою мать!

Двести лет.

Двести лет назад вымостили эту площадь. И хорошо вымостили. Она и войну, и революцию, и коммунизм пережила. И еще бы лет двести простояла. Если бы не наш придурок-губернатор, котором обязательно раз в год надо хоть что-нибудь построить – а то как же! Под это ж можно выпросить денег у государства, поделить их между своими, а отчитаться – как за громадное дело! Чуть ли не горы свернул, весь на навоз изошел… хотя ему и исходить не обязательно.

Ну не люблю я нашего губернатора! Не люблю! И – за дело.

А что он еще тут раскопает…

Хоть бы нас сейчас не накрыло! Я сильно подозревала, что заорать: «Бегите все отсюда к чертовой матери, там и то уютнее!!!» – можно. Но результата не будет. Разве что меня запихнут в психушку. Это – не выход. Но и сидеть тут?! Совсем рядом? Когда начнут копать? А если – накроет?

Я вдохнула. Выдохнула. И медленно представила себе прозрачный купол, опускающийся на меня, деда и Валентина.

Накатила слабость. Закружилась голова. Сильно затошнило. Но – есть Бог на земле! Теперь я видела все происходящее на площади, словно из-под стеклянной чаши. Чуть искаженным.

Я вцепилась в руки мужчин, сидящих рядом. В первую очередь я буду закрывать их – и себя. Все остальные меня не волнуют.

– Что бы ни случилось – не отходите от меня. Ясно?

Валентин кивнул. Дед недоуменно поднял брови.

– Почему?

– Потому, что кончается на «у». Дед, поверь мне на слово, прошу тебя!

Этого оказалось достаточно.

– Помощь нужна?

– Нет. Просто – не отходи от меня.

– Как скажешь.

За что я люблю своего деда – это за то, что в глубине души он так и остался разведчиком. И людей делит по принципу Высоцкого. Ты бы пошел с ним в разведку? Нет – или да?

Опасность? Что ж. Если внучка говорит про опасность, значит надо прислушаться. Полное доверие напарнику, который знает больше, – и готовность повиноваться приказам. А сколько людей махнули бы рукой – что ты, мол, ахинею собираешь?

И погибли бы.

Еще погибнут, – мрачно оскалилась в глубине души женщина со звериными глазами.

И я не могу это предотвратить. При всем желании я не смогу растянуть купол на большое число людей. У меня нет таких сил, таких знаний, такого умения…

А черное сияние разворачивалось все яростнее и ярче. Что-то гнусил еще один чиновник. И я могла подумать только об одном – оно уже зацепило губернатора. И еще многих. Чиновники, бизнесмены, все, кто сидел в первых рядах или терся радом со сценой. На миг там мелькнуло лицо Доси.

Зацепило не сильно. Пока только ноги. Но я отчетливо видела, как щупальца пульсируют на человеческих аурах. И понимала происходящее.

Они питались.

И пока им хватало. Но потом, чуть позже, они могут и разрастись. И что будет происходить – бог весть.

А люди пока даже ничего не чувствуют. Может быть – легкую усталость. Сонливость, отупение, возможно – дурноту, но кто ее не чувствует на таких церемониях? Пока щупальца еще не вросли в ауру, они не будут проявляться – резко. А вот когда врастут…

Я уже не слышала ни одного слова. Зато отлично видела, как вышли что-то спеть Миша Пила и Дося. Видела, как Мише дарят цветы – и узнала в одной из дарящих Наташку. А, вот чего она сюда приперлась… Кумир поет! Извольте слушать.

А потом губернатор махнул рукой. Экскаватор выкатился к разобранному месту – и ковш вонзился в землю.

Я не закричала. До боли впилась ногтями в руку, хорошо хоть не свою, а Валентина, но не заорала. А хотелось!

Потому что из земли во все стороны брызнуло нечто, напоминающее нефтяной фонтан. Только – ментальное. Я это видела, а остальные даже и не подозревали, что черная липкая гадость брызжет по сторонам, задевает без разбора чиновников, актеров, журналистов – и ни в чем не повинных рабочих, корежит их энергетические оболочки и прожигает дыры в ярких и не очень аурах…