Призраки кургана - читать онлайн книгу. Автор: Денис Чекалов cтр.№ 51

Тело Всеслава развернулось, выгнувшись колесом, — в точности, как у пленного орка, которого князь так недавно пытал. Снежана ударила его в живот. Пламя охватило ее пальцы, прожигая кольчугу, толстый тягиляй под ней и врезаясь в солнечное сплетение князя.

С глухим, жалобным стоном он сложился вдвое, обхватывая левой рукой покалеченное запястье. Снежана схватила его за голову обеими руками и резко ударила коленом в шею, разбивая кадык и ломая позвоночник.

Всеслав упал на тело мертвого орка, и в объятиях смерти они оба стали равны.

Калимдор выпрямился.

Холодный пот стекал по его лицу, смывая драконью кровь, и оставляя глубокие следы на алых щеках. Мне удалось блокировать первое заклинание — но я хорошо знал, что у него в запасе несколько десятков таких, если не больше.

Мне также было известно, что мои силы на исходе. Оставался лишь один шанс — поразить его бердышом в эту короткую, крохотную долю секунды, и тем самым прервать нить магических слов.

Внезапно черная тень встала между мной и волшебником. Острые клыки, загнутые внутрь, окаймляли ее, словно передо мной была одна огромная пасть, без головы и без тела. Внутри зияла бездна, не знающая границ, и мне чудилось, что злые невидимые глаза смотрят на меня оттуда.

Боевой топор замер в моей руке — мне казалось, что стоит коснуться твари, как холодное ничто засосет меня, поглотит, и я стану одной из мириадов пылинок, носящихся в ее безбрежной пустоте.

Торжествующий смех вспыхнул в глазах Калимдора. Мои мускулы напряглись, но я понял, что уже поздно. Черный туман заглатывал меня, обхватывая вязкими лапами.

Я чувствовал, как ноги оторвались от земли, видел, как распахивается рот неведомой твари, чтобы сомкнуться за мной. Свет ярко вспыхнул, отчего глаза мучительно заболели, и я вновь оказался в мягком бархатном кресле, на верхнем этаже библиотеки Тритонов.

7

Горкан почти с прежней силой ощутил удивление, поразившее его в тот, далекий теперь момент.

Арника просила его встретиться с другим жрецом Елистары — который, по ее словам, должен передать ему волю демона.

Полуорк нередко уходил в степь один, глубокой ночью, — собирал волшебные травы, совершал обряды, которые нельзя творить в лагере, ибо они требуют одиночества. Но чаще он просто бродил по бескрайней равнине и смотрел на звезды.

В такие моменты Горкану казалось, что душа его открывается безграничной Вселенной, и он чувствовал себя чуть менее одиноким.

Вот и в этот вечер он отправился в степь. Караульные не удивлялись, видя его высокую фигуру, скользящую мимо затухающих вечерних костров, — они привыкли к его ночным странствиям, как и он сам.

Но на сей раз не шепчущая травами степь, и не далекое небо ждали его.

Несколько часов он шел туда, где только что опустилось багряное солнце. Горкан шагал с уверенным видом человека, спешащего к важной цели, — а на самом деле лишь хотел убедиться, что никто не следит за ним.

Однако эта осторожность оказалась излишней. Никто в лагере не подозревал измену, и Исмаил-бей даже не помышлял отправлять шпионов за полуорком.

Убедившись, что он один, Горкан свернул к реке, и вскоре оказался возле условленного места встречи. Хрустальный поток струился по дну глубокой балки, небольшой долины с глубокими склонами.

В степи негде спрятаться, все видно на многие версты вокруг. Но здесь, в ложбине, на обрывистом берегу, шаман мог не бояться чужих взглядов. Рассказывали, что именно в таком логе прятался князь Игорь, спасаясь от половцев.

Под высоким деревом, слегка склонившемся к потоку реки, стоял человек. Свет магического шара, который плыл впереди шамана вместо фонаря, упал на лицо незнакомца, и Горкан с изумлением узнал своего врага, — мага Калимдора, служившего князю Всеславу.

Случай нарушил планы Исмаила — доносчик сообщил князю, что печенеги ждут дружину возле порогов, и Всеслав решил избежать ловушки, проведя зиму возле небольшой деревни.

Горкан и Калимдор встретились поздней осенью, и человек признался полуорку, что давно служит демону, одаряющему особой силой своих жрецов. План использовать Всеслава — а вместе с ним и меня, с горечью подумал Горкан, — принадлежал Арнике, верховной жрице Елистары.

То, что Исмаил считал случаем, было в действительности тщательно продуманным шагом. В роли доносчика выступил человек Калимдора. Для того, чтобы из черепа князя стало возможным создать миньон Елистары, он должен был наполниться аурой страдания и боли еще при жизни владельца.

Сперва Калимдор подтолкнул конунга идти к порогам, несмотря на то, что Руфус Огнемеч, княжеский воевода, настаивал обойти их по суше.

Затем, когда уже стало поздно отступать, маг подослал ложного перебежчика, для достоверности сильно избитого, как будто тому пришлось бежать от печенегов, с сообщением о том, что огромное войско преградило дорогу князю.

Требовалось задержать Всеслава на зиму, чтобы дружина перенесла долгий голод и мор, чтобы боль разрывала его сердце при виде страданий воинов, чтобы каждый день он сожалел о том, что не прислушался к советам Руфуса, почти собственными руками уничтожив множество преданных, доверявших ему людей.

Горкан вглядывался в темные непроницаемые глаза колдуна, невольно думая, что как Всеслав не смог разглядеть предательства, так и он сам смотрит с надеждой в глаза Арники, не зная, что таится в их глубине.

Почти нехотя, размышляя о другом, он спросил:

— Как же Всеслав смирился с твоими советами, оказавшимися на деле пагубными для дружины?

Брови на узком лице чародея взлетели вверх, изображая удивление.

— Да так же, как мирится твой хан, когда ты ошибаешься.

Горкан хотел было возразить, сказать, что его предсказания всегда оправдывались, но промолчал, не видя смысла доказывать свою непогрешимость.

Однако Калимдор, усмотрев сомнение на лице собеседника, счел нужным добавить:

— Я сказал, что боги разгневались на слишком скудную жертву, которую принес князь. Да и откуда он мог взять другую, если скота уже почти не было. Конина ценилась на вес золота, а человеческие жертвы он не признавал.

Порыв холодного ветра бросил в них жесткие струи дождя, и мужчины одновременно отвернулись, придерживая развевающиеся полы накидок.

Калимдор сказал, что теперь они встретятся только весной, после того, как обессилевшая дружина по его совету вновь подойдет к порогам и будет разгромлена.

Маг ушел, вскоре затерявшись в пелене тумана, а Горкан еще долго оставался на месте, глядя на серые воды реки и пляшущие на них капли дождя.

Он вновь испытал то чувство опустошения, что охватило его тогда, вязкое и беспросветное, навсегда лишившее того, что он сам не мог определить словами, но чем так дорожил недавно.

Утвердившись в своих давних подозрениях, что он лишь средство в руках Арники, необходимое для достижения целей Елистары, он не почувствовал ни гнева, ни ненависти.