Домик в Оллингтоне - читать онлайн книгу. Автор: Энтони Троллоп cтр.№ 71

Неделя пролетела над головою мистера Кросби в замке Курси без особенного неудобства относительно хорошо известного факта о его брачной помолвке. Джорж де Курси и Джон де Курси каждый по своему осуждали его поступок и старались досаждать ему, обращаясь как можно чаще к этому предмету, но Кросби нисколько не тревожили ни остроты, ни злословие Джоржа и Джона де Курси. Графиня после немногих слов, высказанных в первый день приезда Кросби в замок, не намекала даже на Лили Дель и, по-видимому, вполне решилась смотреть на его действия в Оллингтоне как на препровождение времени, свойственное молодому человеку в таком положении. Его завезли в скучную деревню, и он, весьма естественно, предавался там удовольствиям, какие могла доставить эта деревня. В виде вознаграждения за скуку, испытываемую им в обществе сквайра, Кросби стрелял куропаток и влюбился в молоденькую барышню. Быть может, он зашел немного далеко в любви своей, но никто не знал лучше графини, как трудно бывает для молодого человека не зайти далеко в деле подобного рода. Не ее было дело принимать на себя обязанность цензора поведения молодых людей. В этом случае, без всякого сомнения, и Кросби, и мисс Дель были одинаково виноваты. Правда, она сожалела, что молоденькая барышня должна испытать разочарование, но если барышни будут неблагоразумны, будут надевать чепцы на мужчин выше их по своему положению в обществе, то разочарование неизбежно. Таким языком леди де Курси говорила об этом предмете между своими дочерями, и ее дочери вполне соглашались с ней, что женитьба мистера Кросби на мисс Лили Дель – дело несбыточное. В течение недели он не видел от Александрины ни одной из тех насмешек, которых ожидал. Он обещал объяснить перед отъездом все обстоятельства, сопровождавшие его знакомство с Лили, и потому леди Александрина решилась потребовать исполнения обещания, но до этой поры она не обнаруживала ни малейших признаков досады или охлаждения дружбы. К сожалению, я должен сказать, что в последовавшем между ними разговоре эта дружба ни под каким видом не была менее нежна, чем в Лондоне.

– Когда же вы расскажете мне обещанное? – спросила она тихим голосом, в то время, когда они стояли у окна бильярдной, в те досужных полчаса, которые всегда случаются прежде, чем настанет необходимость приготовиться к обеду.

Леди Александрина каталась верхом и была в костюме амазонки. Кросби только что возвратился с охоты. Она знала, что в этом наряде была необыкновенно хороша. Наступали сумерки, но еще не смерклось, и в бильярдной не было искусственного освещения. Был предлог сыграть на бильярде, но это был только предлог.

– Даже Диана, – сказала она, – не играла на бильярде в подобном костюме.

Александрина положила кий, и они вместе подошли к углублению полукруглого окна.

– Что я обещал вам? – спросил Кросби.

– Вы сами знаете. Конечно, для меня это не составляет особенного интереса, но вы обещали, и этим возбудили мое любопытство.

– А если это для вас не составляет особенного интереса, – сказал Кросби, – то вы, вероятно, согласитесь освободить меня от этого обещания.

– От вас этого можно было ожидать, – сказала она. – Как любят мужчины обманывать! Вы, кажется, хотели купить мое молчание о неприятном предмете ложным предложением своей будущей откровенности и своего доверия ко мне, и теперь говорите, что не намерены доверить мне вашей тайны.

– Вы с самого начала сказали мне, что предмет этот нисколько вас не интересует.

– Опять ложь, опять обман! Вы хорошо знаете, что я подразумевала под этими словами. Помните, что вы говорили мне в первый день вашего приезда? Неужели же мне не следовало сказать, что ваша женитьба на той или другой барышне не составляет для меня особенного интереса? Все же, как ваш друг…

– Прекрасно, как мой друг!

– Мне приятно было бы узнать… Впрочем, я не намерена просить вашей откровенности, одно только скажу вам, что в глазах моих тот человек низок, который сражается под фальшивым флагом.

– И вы думаете, что я сражаюсь под фальшивым флагом?

– Да, думаю. – Говоря эти слова, леди Александрина вспыхнула под полями своей шляпы; как ни был тускл потухающий свет вечера, Кросби, взглянув ей в лицо, увидел на нем яркий румянец. – Да, думаю. Тот джентльмен действительно сражается под ложным флагом, который приезжает в дом, подобный здешнему, где идет общий говор о его помолвке, и потом ведет себя, как будто ничего подобного не существовало. Само собою разумеется, для меня это все равно, я только называю это сражением под ложным флагом. Теперь, сэр, от вас совершенно зависит выполнить обещание, данное мне в первый день вашего приезда сюда, или же пусть и остается оно одним обещанием.

Надо признаться, леди Александрина выдерживала бой с большой храбростью и даже с некоторым искусством. Дня через три или четыре Кросби уедет, а если победа оказывалась необходимою, то ее должно было выиграть в эти три или четыре дня. В случае потери сражения Кросби непременно должен быть наказан, на него должно излиться все мщение, которым она могла располагать. Впрочем, леди Александрина не замышляла глубокого мщения и не была приготовлена к тому, чтобы испытывать сильный гнев. Она любила Кросби, как любила всякого другого мужчину. Она полагала, что и Кросби любил ее точно так же. Она не предавалась более сильной страсти, но думала, что замужняя жизнь приятнее блаженного одиночества. Она нисколько не сомневалась, что Кросби обещал жениться на Лили Дель, но точно такое же или почти такое же обещание он дал и ей. Игра была чистая, леди Александрине хотелось бы ее выиграть. В случае проигрыша она обнаружила бы свой гнев, но гнев мягкий, слабый, она вздернула бы нос перед Лили в присутствии Кросби и сказала бы несколько оскорбительных для него слов за его спиной. Ее гнев не увлек бы ее далее этого.

– Теперь, сэр, от вас совершенно зависит выполнить обещание, данное мне в первый день вашего приезда, или же пусть и останется оно одним обещанием.

Сказав это, она отвернулась от него и стала смотреть в темную даль.

– Александрина! – сказал Кросби.

– Что вам угодно? Позвольте вам заметить, что вы не имеете права обращаться со мной фамильярно. Вы знаете, что не имеете права называть меня просто по имени.

– Вы требуете, чтобы в разговоре с вами я употреблял ваш титул?

– Всякая леди станет требовать от джентльменов того, что вы называете их титулом, если только джентльмены не пользуются привилегией дружбы более той, на которую вы имеете право рассчитывать. Ведь вы не называли мисс Дель по ее имени, пока не получили на это позволения?

– Но вы позволяли мне называть вас по имени.

– Никогда! Раза два, когда вы сделали это, я не запрещала вам, хотя бы и следовало запретить. Итак, сэр, если вы ничего не имеете сказать мне, я оставлю вас. Я должна признаться вам, что не думала видеть в вас такого труса.

Приготовляясь уйти, она приподняла полы своего редингота и взяла хлыстик, лежавший на окне.