Золотой лук. Книга первая. Если герой приходит - читать онлайн книгу. Автор: Генри Лайон Олди cтр.№ 16

Пан опустил раковину.

– Это ненадолго! – закричал он хриплым, совсем не детским голосом. Скорее это было похоже на призывное меканье горного козла. – Оно скоро вернется. Поторопитесь!

Уши Афины были зажаты ладонями. Но вопль сатира проник в ее сознание с поразительной легкостью – не звук, но смысл. Похоже, с Гермием произошло то же самое. Торопясь, Лукавый освободил свои уши от затычек, швырнул воск в камень, загораживающий вход в пещеру.

Богиня вздрогнула. Он что, надеется таким образом расколоть валун? Малыш сошел с ума…

– Твоя очередь, сестренка!

Жезл Гермия указывал на камень. Змеи оглушительно шипели. Можно представить, каких трудов стоило им не поддаться панике, не сбежать с жезла. Лишь сейчас, отходя от потрясения, Афина сообразила, что восковыми затычками Гермий подсказывал ей, что надо делать. Камень, да, камень. Шевелись, недотыкомка, времени мало, каждый миг на счету…

Левой рукой показав Пану, чтобы убирался от пещеры, Афина взмахнула копьем. К счастью, юный сатир и впрямь оказался шустрым – топоча копытами, цепляясь за кустарник, он взлетел по скале, укрылся в расщелине.

Понадобилось три броска, три сокрушительных броска, выпивших из богини все соки, прежде чем камень раскололся. Не хотелось думать, какой грохот стоит сейчас в пещере, узилище Зевса, и какой головной болью платит за освобождение искалеченный отец. Наверное, легче сидеть в раковине Пана, когда рогатый сын Гермия дудит в нее, распугивая все вокруг. Еще пять ударов копья потребовались Афине, вихрем спустившейся к обломкам, чтобы расчистить путь.

– Ты вынесешь отца? – крикнул Гермий. – Помощь нужна?

– Верхняя пещера! – в ответ закричала Афина. – Там отцовы жилы!

Уничтожь Тифон сухожилия Зевса, преврати в пепел – и владыка богов давно отрастил бы новые, покинув свою темницу без чужого участия. Но гигант был велик не только ростом и силой. Соображал Тифон не хуже самых хитрых бестий от Киликии до островов Заката. Знал, что делает и зачем. Пока бессмертные части Зевсовой плоти продолжали жить, спрятанные во тьме, тело Зевса ждало их возвращения, отказываясь восстанавливаться заново.

– Сверток из медвежьей шкуры…

Дважды объяснять не пришлось. Крылья на сандалиях пришли в стремительное движение, Гермий описал крутую дугу и буквально ворвался в указанную пещеру. Найдет, уверилась Афина. Если надо что-то выкрасть, никого лучше этого пройдохи не сыскать.

Если же надо кого-то нести…

Кого-то?!

Отца. Зевса Олимпийца. Беспомощного калеку.

Она летела прочь от Киликии, неся отца на руках. Так мать несет к лекарю больного ребенка. Это был подвиг, достойный того, чтобы его не воспел ни один сказитель Ойкумены, справедливо опасаясь гнева обоих: Зевса и его воинственной дочери. С каждой стадией отец становился тяжелее. Вскоре он весил как гора Пелион, затем как две горы, если Пелион взгромоздить на Оссу и оторвать от земли. Не могу, хрипела Афина. Должна. Нет. Да.

Мудрость советовала: брось! Военная стратегия взвешивала за и против.

Афина пожелала обеим сдохнуть.

Сзади, запыхавшись впервые в жизни, летел Гермий. Предлагал остановиться, спуститься на землю, позволить вырванным сухожилиям прирасти на прежние места. Уверял, что тогда Зевс дальше полетит сам, что Афина сможет позволить себе отдохнуть…

Она не слышала. Затычки в ушах, да.

Несла, спасала.

Что случится потом? О, множество удивительных событий! Побег завершится удачей. Жилы вернутся на место. Измученный Зевс забудется сном в безопасной тиши Олимпа. Что дальше? Мятеж, поднятый Герой против Зевса, женой против мужа. Поддержка мятежницы Семьей. Всей Семьей, кроме Афины, которая избывала мучительную усталость далеко от Олимпа. Гермий? Вслух Лукавый согласится с предложением мятежницы. Но младший сын владыки богов покинет Олимп раньше, чем туда явится Сторукий – сила, прозванная Бриареем; явится и встанет несокрушимой стеной между Зевсом и бунтовщиками. Нет, что вы! Гермий исчезнет даже раньше, когда Семья еще только понесет золотую цепь в опочивальню Зевса.

Крылатые сандалии легки на подъем. Раз, и тебя уже нет.

⁂

Белый конь парил над Киликией.

Добыча, думала Афина. Ловец. Все мы сегодня добыча, завтра – ловец, и снова добыча. Надо помнить об этом, если рассчитываешь жить вечно или хотя бы дольше, чем того хотят окружающие.

Не так ли, Пегас?

Я оглянулся.

Позади нас ехали еще три колесницы с возничими и моими братьями. Следом тащилась повозка со всем, что нужно для жертвоприношения. Амфоры с вином, ячменная мука, мед, священные ритоны ^[28]. И, разумеется, три черных барашка с позолоченными рогами.

Мы с отцом ехали первыми! Впереди братьев, амфор, баранов. Папа правил лошадьми, а я держался за борт и глазел по сторонам. Ездить на колеснице я обожал. Жаль, нечасто доводилось. Ничего, подрасту, буду сам лошадьми править! И ездить, сколько захочу.

Ну, когда других занятий нет. А то посохом огреют.

Дедушка остался во дворце. Я помнил, как отец сказал ему: «Не к лицу тебе, Сизиф, сын Эола, приносить погребальные жертвы самому себе!» Дедушка согласился. Даже присматривать за нами, остолопами, не стал, как грозился. Решил, что папа справится. И правильно! У меня самый лучший папа!

Главк Эфирский с чем угодно справится. С войной, с миром, с конями. Вон как лошади у него идут: ровно и в охотку. Ни погонять, ни придерживать не надо. Зря, что ли, папу «Лошадником» прозвали? Папу прозвали, а меня так прямо и назвали при рождении: Лошадник ^[29]. Наши кони – лучшие! Папа все колесничные состязания выиграл, отсюда до Спарты. Вот вырасту – и тоже буду выигрывать!

Ай!

Колесницу тряхнуло на ухабе. Я удержался, не упал, только язык прикусил. Лошади у нас замечательные, а дороги – не очень. Морщась, я погладил свою новую фибулу с крылатым конем. Такого в колесницу не запряжешь. Это у Солнечного Гелиоса колесница волшебная, потому что он – бог. В такой можно и по небу летать. А в обычной не очень-то полетаешь, даже в самой лучшей. Перевернется вверх колесами, грохнешься на землю.

Как же на крылатом коне ездить?

– Папа, а на лошадях по-другому ездить можно?

Отец усмехнулся:

– По-другому? Быстрее, что ли?

– Ну, не на колеснице.

– Тебе на колеснице не нравится?

– Нравится! Очень! Просто интересно.